Человек в свитере растянул губы в улыбке:
– А ты допускаешь, что картинка может быть опасной?
– Мозг человека не так хорошо изучен, как хотелось бы. Но в рамках современных научных знаний – нет, не допускаю.
Оба помолчали, и человек в свитере снова заговорил первым:
– Объективности ради замечу, что картинка его раздражала.
– Эта мерзость и меня раздражает. К тому же парень– чистоплюй. Из тех, знаешь, кого возмущают расстегнутые пуговицы и неровно растущие кусты. Ты видел, он подметал щепочки перед печкой? Он и сейчас подметет и оставшиеся дровишки приберет.
– К чему это ты?
Психиатр пожал плечами:
– Картинка висела криво, скотч на стенке – это неэстетично. Он мог сжечь ее из-за этого – как мусор.
Человек в свитере усмехнулся и подмигнул собеседнику:
– Посмотрим дальше, может, у него сейчас припадок начнется. Пил же он таблетки…
Дымов сложил оставшиеся поленья за скромный кирпичный щит и подмел мусор. Жарко – это от анальгина. От чая с малиной тоже бросает в пот…
Реферат по культурологии не двинулся быстрей, несмотря на то что головная боль почти отпустила. Ветер не стихал, за окном в свете уличного фонаря раскачивались тяжелые еловые лапы-метелки, и Дымову померещилось, что у ворот кто-то есть. Он был бы рад задернуть занавески, чтобы движение за окном не отвлекало его от дела, но занавесок в сторожке не предполагалось.
Если кто-то двигался по улице в трех метрах от забора, волкодавы заходились лаем, а проникнувшего ненароком во двор, без сомнений, порвали бы на клочки. Летом Дымов не столько охранял хозяйское добро, сколько следил, чтобы во двор по глупости не залезли мальчишки, – страшно подумать, чем могла бы для них обернуться такая невинная шалость. Он не сомневался, что чужое присутствие ему лишь примерещилось.
Но не лай – заунывный вой раздался ему в ответ… Он был еле слышен сквозь двойной стеклопакет и утепленные стены, но от этого показался еще более странным. Дымов жил в сторожке второй год и ни разу не слышал, чтобы волкодавы выли. Может быть, и на них действовала погода? Впрочем, это была не первая ветреная ночь за две последние зимы…
Собачий вой вызывает у людей если не страх, то тревогу. Волкодавы не станут выть просто так, они сыты, привычны к морозу и не сильно скучают по своему хозяину в его отсутствие. Дымов решил, что платят ему именно за это, – стоит проверить, все ли нормально во дворе. Может, в доме начинается пожар и собаки чувствуют опасность… Он сунул ноги в галоши, накинул ватник и толкнул дверь на улицу, стараясь захлопнуть ее за собой побыстрей, чтобы не уходило тепло.
Колючий морозный ветер охладил лоб, вой волкодавов взял