– Точно не передумаешь? У меня отличная комната, вода тоже есть – и холодная, и горячая, – а на полу ковер, и телевизор…
С почти неслышной усмешкой Шерри легонько оттолкнула меня, повторила: «Доброй ночи, милый Гарри» – и ушла в дом.
Я же вернулся на улицу и побрел обратно к паб-отелю. Ветер стих, но от реки все равно веяло сыростью. На улице было пусто, но у обочины стояли автомобили – бампер к бамперу, до самого угла.
Я не спеша плелся по мостовой. Спать не хотелось, и я даже задумался, не прогуляться ли сперва до станции метро «Эмбанкмент». Сунув руки в глубокие карманы полупальто, я думал о Шерри и, размышляя об этой женщине, был расслаблен и счастлив.
Подумать было о чем, потому что многого в Шерри я пока не понимал, многое нуждалось в объяснении. Однако я тешил себя мыслью, что сегодня, наверное, зародились отношения, которые продлятся не одну ночь, не одну неделю или месяц, – настоящие чувства, уже вошедшие в силу, и что теперь все будет иначе, чем с остальными, и со временем эти чувства не ослабнут, а, напротив, будут становиться все сильнее.
Вдруг рядом раздался чей-то голос:
– Гарри!
Голос был мужской, незнакомый, и я машинально обернулся на звук, уже понимая, что оборачиваться не следовало.
Меня окликнули из припаркованного у тротуара черного «ровера». Окно открыто, лицо назвавшего мое имя человека – бледная клякса во тьме салона.
Безнадежно я попытался вынуть руки из карманов и встать лицом туда, откуда, как я понимал, последует атака. На развороте присел, извернулся, и что-то, прогудев мимо уха, поразило меня в плечо.
Обоими локтями я ударил за спину – удар оказался ощутимый, и позади меня кто-то охнул от боли, а затем руки мои высвободились из карманов, я закончил разворот и ушел в сторону, прекрасно понимая, что меня снова попробуют огреть дубинкой.
Полночные тени, громадные и зловещие, в черных одеждах, – казалось, их неисчислимое множество, но на самом деле врагов было четверо, плюс один в машине. Все крупные, у одного дубинка, занесенная для нового удара. Раскрытой ладонью я ткнул ему в подбородок. Запрокинув голову, он тяжело рухнул на мостовую, и мне показалось, что я сломал ему шею.
Чье-то колено взметнулось к моему паху, но я увернулся и, пользуясь инерцией движения, нанес контрудар в бедро, а потом в грудь – смачно, от плеча, и нападающего отбросило назад, но еще один тут же схватил меня за руку, зафиксировал ее, вражеский кулак угодил мне в скулу, и я почувствовал, как под глазом лопнула кожа.
Другой подобрался со спины, сдавил мне гортань, но я вывернулся, толкнул его, и мы, свившись в тесный узел, закружились по мостовой.
– Подержи его, – увесисто произнес кто-то басовитый, – дай стукну по-нормальному.
– Проклятье! – выдохнул другой. – Чем мы тут, по-твоему, занимаемся?
Мы привалились к дверце «ровера». Не в силах двинуться, я смотрел, как первый, с дубинкой, поднимается на ноги. Он размахнулся, я попробовал отдернуть голову, но удар все равно пришелся мне в висок. Полностью я не отключился,