Дузи быстро выросла. Гигантская черная собака стала постоянным спутником Анны, она сопровождала хозяйку даже в конюшне и сладко спала на сене, пока девочка после школы брала уроки верховой езды.
Дузи умерла несколько лет назад, и это разбило Анне сердце. Даже несмотря на то, что теперь у нее было два ньюфа, она еще не преодолела боль от потери собаки, вот, вероятно, почему столь остро отреагировала на гибель пса на Центральном вокзале.
– Анна? Анна, ты там? – нетерпеливый голос бойфренда вернул ее в реальность.
– Да, я здесь, – покорно ответила она. – Ты на «Аддералле»?[20] Знаешь, ты становишься раздражительным, когда принимаешь его слишком много.
Александр проигнорировал вопрос, а это значило, что она угадала. Но она слишком устала, чтобы спорить о том, как сильно во время учебы он полагается на стимуляторы. Он всегда повторял в свою защиту, что у него есть рецепт, и, в отличие от других студентов, никогда не покупал препарат нелегально.
– Уже поздно, ты, должно быть, устал. Тебе нужно поспать.
Он спросил:
– Ты планируешь остаться в городе из-за снега?
– Поскольку завтра занятий нет, я могу просто остаться на выходные, – ответила она, уже готовая отключиться.
Они нежно попрощались и пожелали друг другу спокойной ночи. Анна стояла одна в тишине спальни. Это была ее комната, однако она не ощущалась таковой, так редко Анна бывала тут. Родители были удивлены, когда в возрасте четырнадцати лет дочь заявила, что хочет поступить в Академию Гринвича, а не посещать выбранную ими частную школу на Манхэттене. Мать была против в основном потому, что у нее, кажется, началась мигрень, когда она выслушала Анну. Но отец поступил по-другому: Эдварда тронула эмоциональная мольба быть ближе к лошадям и собакам, и он сказал девочке, что они найдут способ это устроить.
Тогда, покинув комнату, Анна немного задержалась у двери, прислушиваясь, но первые слова ее матери оказались такими: «А ведь здесь твоя вина, Эдвард. Если б ты не потакал ее желаниям, она понимала бы, что она – ребенок, а мы – родители, которые решают, что для нее лучше». Но папа возразил, что дочь в состоянии принимать решения, и они должны уважать их. Они не хотят вырастить дочь, которая не умеет быть самостоятельной, верно?
Анна надела пижаму «Прада» с принтом в виде отпечатка приоткрытых напомаженных губ, сунула ноги в тапочки в форме зайчиков, которые в прошлом году подарил ей на день рождения Стивен, и решила проверить, что за компания не дает уснуть ее брату так поздно ночью.
Она прошлепала по темному коридору и обнаружила, что Стивен сидит в холле. Внезапно не кто иной, как Вронский вышел из кухни с бутылкой «Фиджи». Анна отпрянула на два шага, врезавшись в стену и сбив набок картину. Мало того, она издала смущенный короткий вскрик, который заставил