Яна посмеивалась про себя, подозревая, что, если действительно какой-нибудь достойный мужчина предложил бы Олесе знакомство на сайте, та бы, ни минуты не раздумывая, бросилась ему в объятья. Хотя Олеся постоянно и утверждала обратное, повествуя о том, как же она устала от физических отношений с мужчинами…
– Привет, ну, как дела? – медленно позевывая, осведомилась Олеся, непринужденно и с грохотом гоняя леденец во рту, создавая при этом неприятные ощущения у Яны, которая давно уже приноровилась к специфике Олеси и всегда слушала собеседницу только по громкой связи.
– Да у нас тут такое произошло, – с придыханием начала Быстрова, и в течение пяти минут изливала на Воробей впечатления от услышанного и увиденного за день.
– Какой кошмар, зверак, – повторяла Олеся каждый раз, когда Быстрова «наддавала» и рассказывала самые ужасающие подробности.
– Самое главное, что мне что-то подсказывает, что здесь что-то не так, – наконец решилась Яна поделиться сомненьями с подругой.
– Ты думаешь? – многозначительно произнесла Воробей, довольно громко прихлебывая кофе. – А что именно тебе не нравится?
– Да ты понимаешь, – стала размышлять вслух Быстрова, – во-первых, слишком уж жестокое убийство, даже для наркомана, во-вторых, я же слышала, как женщина кричала «Умоляю, умоляю», а потом, намного позже «Ну, пожалуйста, пожалуйста…» То есть на состояние «аффекта», которое предписывают убийце, что-то не тянет… Понимаешь, у него было достаточно времени, чтобы одуматься… Я считаю, что это совсем не аффект, а сознательное умерщвление, да еще и с особой жестокостью… Но должны же быть для этого какие-то веские основания. Ты как считаешь? – Яна тоже громко отхлебнула из очередной чашки кофе и молча стала ждать ответа подруги.
– Да, – после довольно долгой паузы (Воробей никогда никуда не торопилась, а тем более при мыслительном процессе, который должен был сделать какие-то важные выводы) произнесла Олеся, – похоже, что здесь что-то не чисто… Слушай, а ты не хочешь посоветоваться с Соловьевым? – при этом некая нотка ехидства, еле заметная слуху, проскочила в ее тоне.
Но Яна тут же поймала «волну» и начала, скорее для себя самой, чем для Олеси, оправдываться: «Да Олег теперь такая важная птица, чего я его буду беспокоить по пустякам?»
– Так разве убийство – это пустяк? – весьма риторически произнесла Воробей и театрально замолчала, предоставляя Яне самой выпутываться из сложной психологической ситуации.
Яна нахмурилась. С одной стороны, она давно скучала по общению с Олегом, а с другой, природная скромность в отношениях с мужчинами мешала ей сделать первый шаг. Ведь она не знала, как среагирует Олег на ее звонок после стольких лет разлуки.
– Ну, не знаю, – с сомнением в голосе произнесла она, – может, он давно