– Дело не в ногах. Я чувствую себя… пустым. Кроме желания найти Илэйн, внутри как будто больше ничего нет.
– Она всё же нравилась тебе… – хмыкнул соратник.
– Она предала меня!
Тургар, который стоял рядом, вдруг ощутимо толкнул Эдмера носом в плечо, и его укоризненный рык обдал затылок горячим дыханием. Тот закатил глаза, прекрасно понимая чувства дракона, который, кажется, продолжал безоговорочно верить в невиновность Илэйн. Но ему вообще сложно понять многие чувства людей. А вот изарды вынуждены испытывать всё разом: и человеческие страсти, и животные инстинкты ящеров.
– Не торопись делать выводы, пока не разберёшься, что случилось на самом деле, – заметил Деор.
– И ты туда же.
Изард развёл руками, но продолжать спор не стал.
Знакомая Джуслы и правда оказалась приветливой женщиной, только не столь молодой, как остальные подумали. Оказалось, на жизнь она зарабатывает тем, что вышивает ткани и шьёт одежду – не только для женщин, но и мужчин тоже.
За то, чтобы переодеться, пришлось заплатить, но теперь все выглядели как заправские уроженцы долины Поющих песков, если бы не более белая, чем у тех, кожа.
Задерживаться у гостеприимной хозяйки не стали, как и терять часть дня, которую ещё можно было потратить на дорогу.
Поэтому в Даагу добрались только следующим утром. Ответвление главного тракта привело путников к близлежащей деревне, издалека больше похожей на кучу глиняных кирпичей. Дома тут теснились друг к другу, а на окраинах и вовсе превращались в лачуги, где только скот хранить.
– Рабами торгуете, значит, – заметил Эдмер, оглядывая небрежно построенное жильё. – А потом говорите, что драконы вас не любят…
– Торгуют потихоньку, конечно, – вздохнул Джусла. – Но не все. Те, у кого совести нет. Но, думается, ещё меньше её у тех, кто рабов покупает. А среди них есть и жители вашего прославленного королевства.
– Значит, Песчаный лорд поощряет.
Эдмер ясно представил себе, как это происходит. И что могут чувствовать те, кто ещё вчера был свободен, а теперь оказался в чьей-то безоговорочной власти. Возможно, до конца своих дней.
– Открыто он не поощряет, но в местные дела не лезет, – раздражённо бросил дуавар. – Давай ты не будешь высказывать недовольство мне, а выскажешь самому Фултаху на каком-нибудь пышном балу… О! Что это?
Он указал взглядом вперёд и прибавил ходу, оставляя в слое мелкого дорожного камня неглубокую борозду там, где только что прополз. Зашумели и остальные мужчины. Эдмер повернулся в ту сторону, куда одновременно уставились все, и в тот же миг ветер донёс до него запах недавнего пожара.
Похоже, местный рынок немало пострадал от огня! Почти ничего не уцелело. Все: и дуавары, и люди – теперь разбирали обугленные завалы, громко бранились и что-то яростно обсуждали.
– Что здесь случилось? –