Не прошло и десяти минут, проведенных солдатами в разговорах и шутках, как перед вернувшимся в свое подразделение разведчиком появился полный котелок наваристой каши, по кружкам был разлит горячий чай, а воздух в землянке наполнился теплом от буржуйки и запахом дымящейся махорки.
– Хорошо у вас стало! Свежо, чистенько, – отрываясь от каши с салом, прокомментировал Егор свое первое впечатление об увиденных им изменениях в ставшей родной землянке.
– Да ты что, братишка! Тут такое началось после тебя! – начал тараторить один из разведчиков, что сидел ближе к нему. – Ты в медсанбат, а у нас по всей дивизии через несколько дней что-то вроде эпидемии началось. Почти у всех эта зараза была. У всех сыпь и чесотка.
– В бой некого отправлять было! – вмешался в разговор, перебив товарища, еще один разведчик.
– Вот-вот, – продолжил первый, – проверки начались. Из всех штабов проверяющие нахлынули. Санитаров понагнали откуда-то. Бани новые в лесах возвели. Заставили весь личный состав раз в неделю обязательно мыться и одежду прожаривать.
– Всех переодели, белье заменили полностью, а кому и форму целиком, – снова перебил товарища второй разведчик.
– Бани работали без остановки круглыми сутками, – не унимался первый боец, одновременно наливая чай в кружку Егора, – мытье и стирка первым делом были. Через день проверки на вшей. Землянку заставили наизнанку вывернуть и порядок навести. Мы все гнилье пожгли да выкинули. Всю солому прошлогоднюю выскребли.
– Теперь у нас красота тут! – снова влез в разговор второй.
– И попробуй забаловать! – теперь перебил его первый. – Штабные проверяют жестко. Если что не так, то в штрафной грозят отправить. Но пока обошлось.
– И кормить лучше стали! – добавил второй разведчик.
– Это точно! Короче говоря, было объявлено наступление по всем фронтам против антисанитарии и вшивости! Добавили нам витаминов и велели блюсти чистоту! – подтвердил его слова первый.
– Так что мы теперича чистые, сытые и живем в комфорте! – протянул третий солдат, все время молчавший, улыбавшийся и смотревший в сторону Егора добрыми глазами человека, искренне радовавшегося возвращению в строй своего боевого товарища. – Ох, гимнастерка у тебя, брат Егор, хороша! – позавидовал он. – Нового образца, со стоячим воротничком! И погоны на ней ладно сидят! Загляденье!
– А мы все в старье ходим. И погоны, что недавно всем выдали, кое-как сами приладили, – добавил к его словам не унимавшийся первый боец.
– О, Егор, друг! – послышался со стороны входа радостный выкрик сержанта Панина, старого товарища и сослуживца Щукина с того самого момента, как он прибыл во взвод разведки около года назад, завершив свое первое лечение в госпитале, куда попал после ранения.
Худой и высокий, с широкой улыбкой на лице, обнажившей полный рот крепких зубов, он смотрел на Егора с добротой в глазах, как смотрят на дорогих и близких людей. Таковых во взводе полковой разведки оставалось