– Hecate, protejează-mă… – в разы тише произнесла ведьма и заметно обмякла.
Гера повернул камеру и едва не вскрикнул от увиденного. Совсем близко, буквально в паре метров от него выросло нечто. Уродливое создание, ноги которого гнулись в обратную сторону. Редкая негустая шерсть сменялась проплешинами. Неестественно тонкие руки кончались скрюченными пальцами, что не знали покоя. Над впалым животом виднелся реберный щит. Перекошенные покатые плечи, толстая шея, испещренная жилами, и венец уродства – лицо! Вернее то, что располагалось на его месте. Губы парня задрожали в предчувствии рвотного позыва, но он продолжал смотреть.
– Ам-а-а-ам… – вязкая слюна спускалась с подбородка чудовища. – А-а-ам-ам-ам-ам… – подбираясь все ближе, оно опустилось на все четыре конечности и болезненно выгнулось, испустив леденящий душу вопль.
– Lasa-ma in pace! Nu te iubesc! – кричала незнакомка, пятясь и оглядываясь по сторонам.
Едва услышав последнюю реплику, создание оскалилось и зарычало. Несчастная взглянула на небо и уже вознесла руки для очередной молитвы, но не успела даже рта открыть. В один прыжок оборотень оказался рядом, повалил ее на землю и принялся рвать. Куски плоти разлетались в стороны, обнажая грудину и ключицы еще живой ведьмы. Она не кричала. В непонятном смирении она наблюдала за монстром, прогрызающем путь к ее сердцу…
Следующее, что помнил блогер, – это боль подвернутой лодыжки, невзирая на которую он бежал со всех ног. Сцена в лесу казалась ему до жути реалистичным сном, кошмаром, от которого в голове разливается тошнотворная муть. Несколько раз запнувшись, Гера все же упал. Светлые джинсы покрылись грязью, водолазка порвалась. Но вопреки всему парень продолжал двигаться. Лишь заперев калитку, он позволил себе отдышаться, рухнув на ледяной мрамор ступеней. А дальше – пробел в памяти. Черный безмолвный вакуум, словно пленку воспоминаний, грубо обрезали, не дождавшись титров.
Глава 5
– Гера, проснись, пожалуйста… – голос Питти прорывался сквозь толщу беспробудного сна. Ландау знал, что должен открыть глаза, но продолжал блуждать во тьме, как незрячий. – Очнись же! – хрупкие плечи парня сотряслись под натиском сильных рук.
– В чем дело? – хрипло произнес Герасим, с трудом размежив веки.
– В нашем доме полиция, – бледный как смерть Михай указал на дверь: – Они говорят, что пришли за тобой.
– Что?! – Ландау потер ладонью лицо. – Ты серьезно?
Входная дверь скрипнула. В проеме показались двое крепких ребят в форме. Суровость их лиц не предвещала ничего хорошего. Питти засуетился, услышав фразу на румынском. Одним движением он свалил на кровать пожитки гостя и прошептал:
– Они не очень хорошо настроены. Одевайся скорее, я поеду с тобой!
– Что происходит? В чем меня обвиняют?