– Ты что, мысли умеешь читать?
– Да у вас на лице всё написано.
– Так… интересно… А что ещё у меня на лице написано?
– Что вы мне можете помочь добраться до Арка-Сити и до Стены. А дальше я уже сама.
– Вот оно как… Весьма смелое предположение… Ладно, забудь, не собирался я тебя никому сдавать. Извини. Давай знакомиться. Виктор.
– Ника.
– Это какая Ника? Как греческая богиня, богиня Победы?
– Угу, мама говорит, меня папа так назвал. Но я его совсем не помню, он погиб в авиакатастрофе, когда я была совсем маленькая.
Они помолчали немного, глядя на проплывающий по обе стороны дороги лес, на уходящее вдаль мокрое полотно дороги.
– А где же твои крылья? У Ники Самофракийской были крылья.
– А у меня тоже есть, – улыбнулась девочка, – только они невидимые.
– Ок, юмор оценил. Слушай, а как же ты проберёшься через кордон, там же ограждение везде, а обойти, наверное, невозможно, скорее всего, они там рвы нарыли вокруг, колючая проволока везде?
– А вот на этих самых крыльях, – рассмеялась Ника.
– Так, становится всё чудесатей и чудесатей, как говорила Алиса, – тоже улыбнулся Виктор. – Так что же, получается, что я помогаю тебе добраться до Зоны. Кстати это уголовно наказуемое преступление, заметь… Помощь «бегунам». До семи лет, а с отягчающими и все пятнадцать можно схлопотать… Так, что я рискую ради тебя своей свободой… Слушай, а как же твоя мама, она же наверно с ума сходит, ищет тебя.
– Ну что же, мама, конечно, волнуется, наверное… И бабушка… Но я им оставила записку, чтоб не волновались…
– Наверное! – горько передразнил Виктор. – Слушай, я хочу всё же понять, – сказал он с болью в голосе. – Я понимаю, что вас невозможно остановить. Но вы же просто ломаете жизнь своим родителям. Они же любят вас. Это вы, хоть, понимаете? Вот и Дина тоже ушла… И ничего нам не сказала… Хотя я с женой в разводе, но это не важно… Тоже, как и ты, оставила только записку: «Ухожу в Новый Мир, потому что в вашем гнилом мире жить невозможно. Я задыхаюсь».
– А вы разве не задыхаетесь?
Чёрт возьми, а ведь она права, снова ошеломлённо подумал Виктор. Своим простым вопросом, она выразила именно то, что он переживал последние годы. Удушье. Он буквально начал задыхаться в атмосфере неумолимо надвигающейся какой-то средневековой дикости и серости, охватившей страну. Жизнь в Столице, да и по все стране, всё больше стала напоминать театр какого-то апокалиптического абсурда или же уже просто сумасшедший дом для буйнопомешанных. Страна медленно, но верно превращалась в средневековый Арканар, описанный братьями Стругацкими. Да, господа, приходится констатировать, в первой четверти 21 века мы неожиданно оказались отброшены в архаику, в семнадцатый, а может даже и в шестнадцатый век, почти во времена Ивана Грозного, несмотря не все наши компьютеры и гаджеты.
Недавно вся Славорóссия отмечала день рождения Суперпрезидента.