– Это не моя, – машинально возразил он.
– А какая разница. Все равно, хорошая. Марка безопасная.
– И часто на таких машинах ремни летят?
– Конечно же нет, – мастер аккуратно захлопнул капот. – Но техосмотр не пропускай. Контролируй.
– Хорошо. Спасибо, – задумчиво ответил он и сел в машину.
Мастер подошел к нему со стороны пассажирской дверцы. Просунулся внутрь. Вытирая измазанные руки соответственно такой же тряпкой, он предложил:
– Ты, парень, если что, можешь машину здесь оставить, а завтра заберешь. Не советую тебе на ней ехать. Не сегодня так завтра ремень сорвет.
– Я завтра приеду, – пообещал он.
– Ну, смотри. Ты, парень, сильно не гони. До дома доедешь, только скорость не более шестидесяти держи, а то при большей вылетишь в кювет. Убьешься.
– Не буду гнать.
***
Сотрудники издательства торопились домой. Только Анастасия Андреевская, кажется, собралась остаться с ночевкой. Так, во всяком случае, предполагал ее водитель, просидев в машине битый час.
Он вернулся за ней. Сходил к охране на пропускную и уточнил, не выходила ли она. Она не выходила. Она не выходила через два часа, как обещала. Он не мог сходить и уточнить, вернее не хотел уточнять, закончилась ли запись лекции, в которой она учила начинающих писателей в работе с текстом. Некоторые он подсмотрел в интернете.
Ему просто не хотелось убеждаться, что, если запись закончилась, а она не выходит, это потому, что не желает его видеть.
То, что ей было некомфортно сегодня ехать с ним в машине, то, что она не вышла сегодня на завтрак, говорило о том, что ее гложет вчерашнее поведение, вчерашняя слабость. Женщина, которая пыталась доказать всем, что она сильная, одинокая, но сильная, хозяйка своей жизни, вдруг совершила промах. Он работал у нее без года неделю и стал свидетелем ее человеческой слабости. Так не вовремя. Вчерашнее проявление слабости доказало, что она не хочет быть нуждающейся в сочувствии. Она слишком трепетно оберегала свое несчастье, чтоб оно стояло достоянием посторонних взглядов. На самом деле, он и сам это знал, отсутствие женского счастья – большое горе. Как раз ее случай. И не пытайся это скрыть. Не утаишь. Когда-нибудь это должно было открыться.
Поэтому он ждал ее и успокаивал себя, что она на съемке записи, а не скрывается от него. Этого не должно быть, а то вероятность его увольнения увеличивалась в разы. Избавится от свидетеля собственной слабости и концы в воду. Он усмехнулся собственным мыслям, хотя в них не было ничего веселого. Он до сих пор не понял, кто она на самом деле? Но то, что он испытывает к ней нежные чувства, его это настораживало. Не за этим он пришел к ней на работу.
Одно он знал точно: ему нельзя от нее увольняться. У него еще есть незаконченное дело. Даже несколько дел.
В ожидании прошло еще два часа. Он посетил местный буфет, купил бутерброды и