– Естественно, нет. На щеках румянец, в глазах искры.
– Мне просто приснилось, что я мыла полы, вернее лестницу, вернее не приснилось. Я точно мыла полы, вернее лестницу.
Настя перестала улыбаться. Татьяна Сергеевна ее удивляла: никогда прежде не замечала у нее путанность в разговоре и неуверенность в произносимом, а также сомнения в происходящем.
Татьяна Сергеевна же, не замечая своего нескладного рассказа, продолжала:
– Потом мне что-то послышалось, или мне это приснилось, кажется даже, к моему носу что-то дотронулось – и все.
– Что все?
– Все. Я проснулась, вернее меня разбудили дети, Сенечка говорил, что вода теплая в бассейне. А я спала?
Настя откинулась на спинку кресла и вздохнула:
– Тебе точно нужно отдохнуть. Когда мы приехали, то ты мирно посапывала на диване.
– Кошмар, – засмеялась Татьяна Сергеевна, – я сама не помню, как добралась до дивана и заснула. А сон-то какой глупый приснился, как будто меня усыпили. Точно пора на пенсию. Но я не хочу на пенсию, я уже там была, там скучно. Я еще молода, а на пенсии я состарюсь. Мне нельзя на пенсию.
– А никто и не говорит о пенсии. Я тебе предлагаю отдохнуть пару дней. Хочешь на недельку в санаторий?
– Не хочу. Там одни старики.
– Тогда в дом отдыха.
– Ты мне еще в дом престарелых предложи.
Настя цыкнула языком:
– Скажешь тоже.
– Я шучу. Но если серьезно, я не устала, просто так получилось, извини.
– Не извиняйся, Татьяна Сергеевна, это я виновата, нагрузила на тебя. Дом, уборка, дети.
– Так, – строго возразила Татьяна Сергеевна, – прекращай. Ты же знаешь, если бы мне было в тяжесть, я бы здесь не помогала тебе. И это даже не работа. Ладно, все уже хорошо, я отдохнула, правда сама не понимаю, как это я так умудрилась, ну что ж теперь, – она засмеялась. – Лестницу же я домыла и слава богу. Осталось только перила домыть.
Она встала с дивана и сообщила:
– Марш руки мыть и ужинать. Сеня, Сонечка, руки помыли?
– А я их в бассейне помыл, – сообщил Сеня, но все же в ванную комнату побежал наперегонки с сестрой.
Татьяна Сергеевна бодренько направилась в столовую и стала накрывать на стол. Настя некоторое время понаблюдала за ней и успокоилась окончательно. Все было привычно в ее настроении, в ее бодром поведении и отношении к окружающему. Она с заботой расставляла тарелки на стол, раскладывала вилки и выкладывала из кастрюль вкуснятину. Настя закрыла глаза и потянула носом. Оказывается, она проголодалась. Она еще посмотрела на Татьяну Сергеевну – ничего не напоминало о путаном рассказе. И Настя убедила себя, что помощница заснула на диване от усталости, и ей приснился сон.
– Настюш, – позвала Татьяна Сергеевна, – какие у тебя планы на завтра?
Настя встала с дивана и прошла в столовую:
– На завтра у меня план – хорошо поработать. И главное, не передумать хорошо поработать.
– Я в тебя верю – ты не передумаешь.
– Спасибо. А что?
– Да я тут подумала. Я завтра действительно отдохну.
– Согласна.