– Прекращай ерундой страдать. Радоваться нужно, что он свое лицо показал! И что твои розовые очки разбились так быстро!
– Это не помогает, ты ведь знаешь? – смотрит на меня обиженно.
– Ира, дело не в тебе, дело в нем.
– Может, стоило его выслушать? Он звонил всю ночь, и все утро…
Боженька, отдай, пожалуйста, моей красивой подруге мозги! Иначе она не протянет долго!
Постаралась выдохнуть.
– Он просто кобель. Пойми, синдром помады на яйцах – жутко неприятная, неизлечимая хворь. Осталась бы ты для разговора, он бы кричал тебе о своей любви. Вешал бы лапшу на уши о том, что оступился, что было это всего лишь раз…но! Кобелизм не вылечить ничем. Да, может быть небольшое затишье, но ремиссия настанет обязательно.
– Ты права, – кивает подруга, проникнувшись моей речью.
В этот момент официант приносит заказ. Он так жадно смотрит на нее, а Ирка даже внимания не обращает.
Мы принимаемся за еду, и я с удовольствием наслаждаюсь блинчиками с куриным жульеном и соусом пармезан.
Думаю о том, что наш автобус вечером, мы сможем провести в столице целый день! Только бы не опоздать снова на рейс!
– Кофе еще хочу, – отвлекает от мыслей голос подруги. Она делает знак официантку, и в этот момент у нее звонит телефон.
– Мама, – хмурится девушка.
Пока она болтает, я глазею по сторонам. До моих ушей вдруг доносится смутно знакомый голос. За соседним столиком две девицы, и та, что сидит ко мне спиной, очень сильно напоминает мне кое-кого.
– И что он сказал?
– А что сказал, послал ее! Ты знаешь, я даже рада, что она застукала нас. Так бы он еще полгода метался. Ему жалко ее, никчемную, а так…
За нашим столиком раздался грохот. Переведя взгляд, поняла, что это подруга шандарахнула телефоном об стол. Ой, кажется, я не ошиблась, и за соседним столиком сидит именно та лахудра, с которой мы застали Дена. И сейчас она говорит о Ирке.
– Никчемную?! – кривится подруга, прожигая ее яростным взглядом. Я вижу, как ее пальцы сжимаются в кулак.
По спине пробегает холодок.
– Ира! Ир, нет, – резко сдвигаю стул ближе к ней.
– И как она тебе? Его бывшая? – раздается голос подружки путаны.
Ох, и зря она роет себе могилу. Совсем жизнью не дорожит? И почему бы им не заткнуться?!
– Да, уродина, колхозница, что с нее взять? Откуда она? Хутор Калинин, что ли…
– Колхозница? – Ира поднимается из-за стола, а курицы, наконец-то замечают ее.
– Ир, не опускайся до их уровня, – предпринимаю последнюю попытку успокоить подругу, но уже поздно. Отбросив мою ладонь, Возлюбленная направляется прямиком к этим выдрам.
– Что ты там сказала? Повтори в глаза колхознице, – произнесла обманчиво тихим голосом, приблизившись к их столику.
Лахудра шокирована, но не падает виду. Хотя, ей не привыкать. Вчера вообще голыми сиськами светила и ничего, даже не покраснела от смущения.
– Да,