Макароны по-флотски. Виктор Евгеньевич Рябинин

гости переглянулись, очевидно, почувствовав себя в идиотском положении. Такого поворота событий никто из них не ожидал. Научные мудреные тесты, возможно, и хороши. Но распознать проявление простой человеческой любви они так и не сумели. Не оставив никаких конкретных рекомендаций, на следующий день исследователи улетели в Белокаменную.

      8.ЗА БОРТОМ

      Все произошло из-за этой гребаной кремовой рубашки. Даже не столько из-за рубашки, сколько из-за собственной лени. Это был уже шестой многомесячный океанский автономный поход для связиста Тимофеева, и если к штормам, качке, несению ходовой вахты четыре через восемь вкупе с монотонностью и гиподинамией он давно привык, то определенный бытовой дискомфорт его сильно раздражал. Особенно периодическая стирка рубашек, тропической формы и нательного белья.

      Однажды Тимофеев увидел, как самые находчивые матросы втихаря стирают свои робы. Когда корабль на ходу, они просто привязывали рабочее платье к длинному шкерту и выбрасывали за борт. Часа через полтора – два даже без мыла все промывалось соленой океанской водой и становилось чистым. Конечно же, при обнаружении старпом за такой метод с матросов беспощадно «снимал голову», но они все равно при каждом удобном случае старались стирать именно так.

      Тимофеев решил усовершенствовать данный метод. Он раздобыл старую авоську, сложил в нее требующую стирки личную одежду. Всю эту конструкцию требовалось прикрепить к длинному шкерту, который в свою очередь был привязан к кормовым леерам. Оставалось лишь незаметно бросить ценную авоську за корму в пенящийся кильватерный след. Таким образом, минимум один раз в неделю сам Атлантический океан стирал рубашки капитан-лейтенанту Тимофееву.

      В очередную субботу ничто не предвещало неприятностей. Корабль, на борту которого белели буквы «ССВ» и трехзначный номер, шел на запад в кубинский порт Сьенфуэгос. Двое суток до этого на левом траверзе были видны девять островов Азорского архипелага. Значит, прикинул Тимофеев, корабль находится примерно в самом центре Атлантического океана. После ужина, выбрав подходящий момент, Тимофеев забросил с юта в свою океанскую стиральную машину очередную партию белья.

      Поначалу все шло своим чередом, но минут через сорок корабль по какой-то причине застопорил ход и лег в дрейф. Тимофеев смекнул, что постирушка может быть эффективной лишь во время движения корабля, и пошел на ют доставать свою авоську. Он перевесился через леера, отвязал авоську и принялся тянуть разбухший груз к себе. В это время корабль снова дал ход. Заработали главные машины, и корпус ССВ встряхнуло. Тимофеев, потеряв равновесие и не успев даже вскрикнуть, кубарем полетел в воду.