Макароны по-флотски. Виктор Евгеньевич Рябинин

девиц, где вся компашка отсыпалась после безоглядного кутежа. Ничего не поделаешь, человеческая природа нередко заявляет о себе, даже облачившись в бушлат и бескозырку, и потому такие нарушения, именуемые залетами, периодически случаются на военной службе. Виновников строго наказывают, и после отбывания срока на гарнизонной гауптвахте они продолжают службу. Но в случае с Диденко и Вельским шум поднялся неимоверный. Поскольку нарушение случилось накануне выборов, то воспитательные структуры сразу же придавали этому вполне заурядному событию политическую окраску и обвинили Погодина и его подчиненных чуть ли не в отсутствии патриотизма и любви к Родине, пообещав принять самые строгие меры. И хотя никакой политики в нарушении дисциплины не было и в помине, а действующего губернатора, как ни приукрашивай, вовсе нельзя было поставить в один ряд с борцами за патриотизм, Погодин, как порядочный и дисциплинированный офицер, к тому же член избирательной комиссии, искренне переживал за своих нерадивых подчиненных. Он даже в сердцах высказал каждому из них в глаза, мол, спасибо, мужики, удружили, подставили весь экипаж и его лично в самый ответственный и неподходящий момент.

      Но фамилии Диденко и Вельский через день вновь зазвучали в масштабах соединения. В день выборов на избирательном участке, получив бюллетени, в кабинку для тайного голосования стали рваться именно эти парни. Поскольку только Диденко и Вельский, в отличие от других матросов соединения, решили на время уединиться и что-то изобразить в своих избирательных бюллетенях, к Погодину тут же подскочили бдительные штабные клерки.

      – Погодин, что происходит? Почему твои матросы полезли в кабину? Они что, хотят там кого-то вычеркнуть? – взволнованно запричитали подхалимы.

      – Это их конституционное право, – тихо ответил Погодин. – Для того эти кабинки и предусмотрены во время тайного голосования.

      Но интонация, с которой Погодину был задан этот глупый вопрос, более чем наглядно указывала на наметившийся скандал. Так оно и получилось. «Наблюдатели» в соответствующих красках тут же нарисовали кому следует картину бунта с госпереворотом. В результате минут через десять в помещении актового зала клуба, где проходило голосование, появился заместитель командира соединения по воспитательной работе. Осмотревшись по сторонам, кивком головы он предложил Погодину следовать за ним.

      В одной из комнат клуба состоялась получасовая профилактическая экзекуция Погодина. Бывший политработник и нынешний офицер-воспитатель делал это предметно и профессионально. Судя по употребляемым эпитетам и жесткому тону, Погодин поочередно должен был ощущать себя то «отпетым негодяем, бездарно тратившим государственные средства, предназначенные на оборону страны», то махровым отщепенцем, «затесавшимся в стройные ряды защитников новой России».

      – А как быть с демократией? – только и успел возразить капитан-лейтенант. – Каждый гражданин имеет право