– На кухне.
Орудие убийства лежало в стороне, это был топор с широким лезвием, оно почернело от заскорузлой крови, на деревянной части виднелись кровавые отпечатки.
– Протокол составили?
– Да, Иван Дмитриевич.
– Хорошо, – Путилин прошел по комнате. Что—то ему в ней было не так, но что он не мог уловить. Подошел к орудию убийства и поднял с пола, судя по отпечатку, рука большая, как лопата. Убийца наступил на кровь и оставил несколько следов. Сапоги изношенные с подковками. на правой щеке старика след от острого предмета, правый висок пробит, скорее обухом топора и последний удар нанесен был, когда хозяин дома уже упал на пол.
Иван Дмитриевич подозвал помощника и приказал зарисовать след, сам же направился в кухню. Там на стуле, положив непослушные руки на колени, сидела кухарка. Глаза просохли, она успокоилась, хотя иногда тяжело вздыхала и тогда открытым ртом набирала воздух, на мгновение замирала и едва слышно выдыхала, словно боялась потревожить спящего хозяина.
– Добрый день, – поздоровался начальник сыскной полиции.
Женщина посмотрела мутными глазами и едва что—то прошептала.
– Анастасия, как по батюшке?
– Никифоровна, – выдавила из себя кухарка.
Путилин снял шляпу и протер пальцем правой руки глаз.
– Анастасия Никифоровна, как не тяжело, но мне надо вас расспросить.
– Да, я готова.
– Когда Вы нашли несчастного?
– Поутру я в восьмом часу прихожу и начинаю готовить, Никита Иванович любит день начинать с каши на молоке, – женщина вытерла краем фартука выступившие слезы.
– Как проходите в дом?
– С черного входа.
– Он на ночь закрыт?
– Да, отпираю своим ключом. Сегодня, как обычно, прошла, приготовила.
– Хозяин по утрам встает рано?
– В шесть он на ногах, обычно до утреннего чая успевает сделать много дел, а сегодня в доме тишина. Ну, я и прошла в столовую, а там, там, – слезы ручьем полились из глаз. Путилин провел рукою по волосам, сколько он видел смертей, но никак не мог привыкнуть к женским слезам.
– Успокойтесь, голубушка, успокойтесь.
– Найдите этого изверга, с виду невинный агнец.
– Вы знаете убийцу?
Анастасия подняла глаза и посмотрела на Путилина.
– Никита Иванович, как православный человек истово соблюдал обычаи, поэтому собрался вместо птицы выкупить из тюрьмы человека, чтобы дать ему свободу. Вот и съездил, я не знаю куда, но вернулся с человеком маленького роста, со злющими глазами. Подарил ему рубашку, пиджак, дал денег.
– Это Чернов сказал Вам?
– Нет, – потупила взор женщина, – я слышала их разговор. Никита Иванович обещал устроить его к себе.
– А имени не слышали?
– Не довелось.
– Хорошо, а кто еще бывал у вашего хозяина?
– Кроме племянника никто.
– А племянник?
– Беззаботный