У него она без стеснения попросила денег, сказала, что у них нечего есть. Геннадию стало жаль пожилую женщину.
– София Максимовна, а пойдемте в ресторан…
– В ресторан?
Гена ожидал, что тёща начнёт отчитывать его за разбазаривание средств, но она вдруг по-озорному улыбнулась и согласилась.
Геннадий сидел с тещей не в самом дорогом, конечно, но в довольно-таки приличном ресторане.
Заказали бутылочку винца и устроили себе, а вернее тёще, праздник.
Душевно посидели.
Официанты на кухне даже умилялись и рассказывали, какой хороший мужчина и как ухаживает за мамой.
Жизнь пошла своим чередом.
Примерно через месяц тёща попросила Гену отвезти на дачу внучку своей приятельницы.
Так Гена познакомился с Полиной. Хорошая, милая, воспитанная девушка.
Гена бреется в ванной и напевает.
– Гена.
– Да, Софья Максимовна?
– А почему бы тебе не пригласить Полину в кино?
– Но я, ммм… да…
– Ну что ты замычал? Геннадий!
Вечером, после фильма, Геннадий, проводив Полину, долго стоял и смотрел в небо.
– Геннадий, – позвала тёща с балкона, – иди домой, простынешь…
Они жили в соседних домах с Полиной.
Они пили чай на кухне. Сухонькая старушка и мужчина в самом расцвете сил.
– Она мне не дочь.
– Ну зачем вы так, Софья Максимовна.
Женщина покачала головой.
– Выслушай. Оля мне не дочь. Она внебрачный ребёнок моего супруга, Вениамина Егоровича.
Мне она досталась уже семилетней, Вени уже не было. У нас не было детей, мы жили друг для друга, а потом он заболел и…
Она дочка одной его аспирантки, я помню этот адюльтер, но я не знала, что у него могли быть последствия.
Веня помогал девочке и её бабушке, да-да, мать бросила малышку сначала на подружку, потом ещё куда-то. В общем, её воспитывала бабушка, потом уже она досталась мне.
Лёля не настолько глупа, как кажется. Она хитрая, ей так удобно. Мне кажется, она никогда и никого не любила по-настоящему.
– Но вас, мне кажется…
– Тебе кажется, мальчик. Я всегда хотела иметь детей, сына! Умного, красивого, похожего на моего Веню. Но у нас не получилось.
Когда я увидела тебя, я поняла, вот мальчик, вот сын, которого у меня не было!
Прости меня, Гена, прости старую, глупую, эгоистичную тётку.
– Да что вы такое говорите? Софья Максимовна! Да за мной так тётя родная не ухаживала, а маму я не помню. Я вам спасибо должен сказать. А Лёлю… я ведь её любил, по-настоящему.
– Я знаю, мальчик, знаю. Отпусти её, она как яркая бабочка, маленькая птичка…
Полина хорошая девушка, присмотрись к ней. Хочется внуков, – сказала она покрасневшему Геннадию.
– Веня, Венечка. Ты куда? Иди сюда, иди, мальчик… Бабушка слишком стара, чтобы бегать за тобой, ну или хотя бы не так быстро убегай, – кричала сухонькая бодрая старушка вслед мальчику лет двух, который бежал навстречу мужчине и женщине, видимо, родителям