Спросила я: «Братец, ты не из людей?»
«Я не из людей, но совсем не злодей.
Хоть сверху на вашего брата похож,
Но я отпущу тебя снова на сушу.
Ты в море Косматом себе не найдешь
Ни женской услады, ни милого мужа».
Так глупую юную дочь человечью
Учил уму-разуму мудрый тритон:
«Ступай же обратно легко и беспечно.
Там много парней, и с ногами притом».
Когда же поток поучений иссяк,
Я вышла на берег с сознаньем ошибки,
Ведь можно найти целый косяк
Взамен так обидно сорвавшейся рыбки.
В награду арфистке набросали горстку монет в шапку и совсем уж вяло похлопали, хотя и я старался как мог. Потом она забрала арфу и отправилась в следующую таверну, надеясь найти там более благодарных слушателей.
Я заметил в углу продавщицу заклинаний из Гильдии магов – женщину с густо напудренным лицом. Она сжала три пальца левой руки в знак верности Гильдии и зажгла свечу из пчелиного воска, обмотанную прядью волос, в знак того, что готова начать торговлю. Не прошло и минуты, как к ней подошла девушка в одежде из грубой шерсти, сунула в руку монетку и зашептала в ухо ведьмы свои пожелания.
Я едва успел пригубить заказанный эль, как ко мне с дальней стороны стойки уже направился неприятного вида малец в вощеных кожаных штанах, не сводя глаз с татуировки на моей правой щеке. На ней была изображена раскрытая ладонь с несколькими рунами. Разглядеть ее могли только в свете огня, когда она становилась светло-бурой, не слишком бросаясь в глаза, как выцветшая хна. А могли и вовсе не заметить. К несчастью, этот парень заметил.
– Это ведь Ладонь должника, дэ-а?
Он так и сказал: «дэ-а», на северохолтийский манер. Похоже, все здесь были родом из Северного Холта, а значит, до границы провинции не так уж и далеко.
Признать татуировку я был обязан, а вот любезничать при этом – нет.
– Дэ-а, – протянул я ровно настолько, чтобы малый не смог определить, насмехаюсь я над ним или сам такая же деревенщина, как и он.
– Хозяйка, ты это видела?
– Видела, – не оборачиваясь, ответила она, стоя на табурете и пытаясь достать с верхней полки спантийское вино.
– Кто-нибудь уже требовал награду Гильдии? – спросил деревенщина.
– Не-а, – сказала хозяйка таверны, еще одна северянка. – Сегодня никто.
Парень в кожаных штанах оценивающе посмотрел на меня. Я выпрямился, чтобы он получше рассмотрел клинок у меня на ремне. Добротный клинок, колющий и рубящий одновременно. Для драки на ножах – самое то. Я дал ему имя Пальтра – «лепесток» по-гальтски, а тот кинжал, что был спрятан на ремне за спиной, назывался Ангна, или «гвоздь». На ножнах Пальтры были нашиты две крохотные розы. Однако вряд ли Кожаные Штаны увидит что-то еще, кроме ножен и рукояти. Мне отрубили бы большой палец, если бы я обнажил клинок против того, кто захочет выдать мне оплеуху от имени Гильдии. А если дело дойдет до крови, меня пырнут туда же, куда я пырнул его.
Но знал ли закон этот клатак?
– Тогда