– Пусть меня вздернут, если я знаю.
– Этот кот зачарован.
– Ты так думаешь?
– Это сарказм?
– Не-е-ет, – насмешливо проговорил я.
– Я не люблю сарказма.
– Тогда я без всякого сарказма скажу, что эта башня похожа на очень высокое надгробие.
– Ты даже не представляешь, насколько прав.
– Не думаю, что нам будут рады. Ты уверена, что тебя здесь ждут?
– Башни и не должны иметь привлекательный вид.
Все правильно.
Хрипло каркнул ворон, соскребая все яркие краски с моей души.
– Нас приглашают, – сказала Гальва и шагнула вперед.
Я двинулся за ней по пятам, и вот мы уже подошли к ведьминой башне. Если я рассчитывал отыскать искусно скрытые ступени, вырубленные в каменной стене, то меня постигло разочарование.
– И что дальше? – спросил я.
Ворон каркнул еще раз.
– Дальше мы поднимемся наверх, – ответила Гальва.
– Не знал, что у тебя талант лазить по скалам.
– Я была не права, сказав «мы».
– Ага, – сказал я и невольно оглянулся на опушку леса.
Обормот сбежал? Надеюсь, не навсегда. Я стоял в холодном тумане рядом с недовольной спантийкой, собираясь без приглашения и оплаты вскарабкаться на башню ведьмы, известной тем, что она закусала многих людей до смерти. Внезапно стало очень грустно. Только нелепый кот в моем мешке поддерживал равновесие и порядок в этом мире.
– Не переживай за chodadu кота, поднимайся.
Я прошелся до опушки, спрятал в кустах мешок и скрипку, потом содрал жесткие подошвы с мягких кожаных сапог с раздвоенными носами. Теперь я мог чувствовать землю под ногами и упираться в нее большими пальцами. Легкую преграду можно преодолеть и в обычных башмаках, но подъем на эту башню казался далеко не простым. Я вернулся к стене и проверил, выдержит ли стебель плюща мой вес. Он оказался надежным. Я подтянулся на нем, потом ухватился за другой стебель и, перебирая по стене ногами, проделал половину пути быстрей, чем смог бы пропеть куплет галлардийской скабрезной песни. Было в этом плюще что-то неприятное, и я внутренне готовился к подвоху. Так и вышло. Все стебли вдоль стены вдруг ослабли. Я вцепился в тот, что был под рукой, надеясь, что он выдержит, но стебель, конечно же, оборвался. Пытаясь замедлить падение, я ободрал ладони и ступни о стену – даже не пытайтесь понять, как это делается, секрет строго охраняется. Потом ударился о землю, перекатился и встал на ноги, морщась от боли. Жесткий кожаный колчан впился мне в ягодицу.
– Будь он проклят, этот сучий плющ!
– Ты можешь обойтись без него?
– Нет, если нужно забраться быстро.
– Тогда заберись медленно.
Я бросил на нее безмерно усталый взгляд, она ответила сонным взглядом убийцы, так что мне оставалось только подойти к стене и превратиться в плоское, легкое существо с крепкими пальцами. Стараясь лишний раз не прикасаться к плющу, я вставлял кончики пальцев