Не встретив сопротивления, я навис над ведьмочкой, глядя на ее тяжело вздымающуюся грудь. Во рту пересохло, и пришлось напомнить себе, что я не насильник, и никогда не брал женщин без их на то согласия. Но, хафф, как же тяжело сдерживаться после того, как она каждую ночь доводила меня до исступления своим соблазнительным телом, не давая самого главного.
Девушка смотрела на меня настороженно. Ее зрачки расширились, а дыхание участилось. Стой, Каин, ты же взрослый мужчина, а она адептка, пусть и совершеннолетняя. Она вполне могла бы быть твоей ученицей, сидеть на лекции, ерзая по гладкой скамье своей чудесной круглой попкой… Кажется, голос разума на этот раз со мной солидарен. Сдерживаться нет ни смысла, ни желания, в штанах стало настолько тесно, что удивительно, как они еще не затрещали по швам. Рыкнув, я склонился к девушке и накрыл ее приоткрытые губы своими. Ее дыхание, сладкое, освежающее, проникло в меня, а маленький юркий язычок неуверенно скользнул мне в рот.
Что же ты делаешь, маленькая?
Я опрокинул ее на диван и, оторвавшись от губ, начал покрывать жадными поцелуями ее шею и маленькие, трогательные ушки. Когтем разрезав рубашку, распахнул ее, обнажив ключицы. Руки ведьмочки скользили по моей спине, но как-то неуверенно, будто она понятия не имела, что надо делать. От внезапной догадки зверь внутри меня возликовал. Неопытная. Невинная. Моя.
А значит, у нее это будет впервые. Стоит быть более сдержанным. Но как? Я снова вернулся к ее губам, и мой язык проник в сладкий жаркий рот, исследуя его, покоряя, даря наслаждение. Я это чувствовал по тому, как ее тело прижималось к моему, как руки, забравшись под рубашку, скользили по коже все более жадно.
– Это был ты? – глядя на меня затуманенным взглядом, выдохнула она, когда я смог оторваться от нежных податливых губ.
– Подозреваю, что да, – о чем бы она ни говорила, я готов был согласиться на что угодно.
Белье в этом мире мало отличалось от нашего. Я отметил это мимоходом, обнажив ее полную грудь и начав неспешно покрывать ее поцелуями. Девушка подо мной выгнулась и тихо застонала, что совсем не было похоже на протест. Ее кожа была гладкой, шелковистой и потрясающе горячей. Я чуть прикусил нежную кожу клыками и услышал, как часто бьется ее сердечко. Восхитительно. Но если продолжим в том же духе, ее первый раз случится прямо на старом продавленном диване. В том, что это случится так или иначе, я уже не сомневался. С трудом оторвавшись от возбужденной девушки, я поднялся и подхватил ее на руки.
– Спальня, – бросил я, и она без лишних вопросов махнула рукой в сторону одной из дверей. Пинком распахнув препятствие,