– Русскими были все, только эти не захотели ими считаться, – опустив глаза, сказал сержант. – Теперь выходит, что и мы хотим перестать быть русскими, так что ли? Тогда ответь, к чему эта война, если мы не только внешне, но и по своей кровавой подлости будем одинаковы? Где здесь конфликт?
Лисунов промолчал.
– А я думаю, – продолжал Романов, – что наш конфликт в разности идей.
– И какие у нас идеи? – насупился Лисунов.
– Не знаю, не знаю…
– Тогда почему ты его защищаешь, а?
Романов заметил, что все сотоварищи вмиг обратились к нему, как бы ожидая простых, но очень важных слов.
– Может быть я не его защищаю, – пробормотал сержант. – А идею, которая только зарождается здесь.
И он, развернувшись, пошёл прочь. Романов шёл и шёл, и ему всё казалось, что вот-вот за его спиной прозвучат выстрелы. Но выстрелов не было. Пока не было…
25.11.22
Один день из жизни современной Европы
Вот уже который месяц старушка Европа просыпалась с твёрдым намерением навсегда отказаться от российского газа. И вот уже который месяц поутру старушка Европа вместо приёма традиционного горячего кофе плелась в стылую ванную комнату и умывалась там ледяной водой. Нельзя сказать, что эта процедура доставляла пожилой женщине хоть какое-нибудь удовольствие, но вызываемые ею бодрость и лихой оптимизм внушали фантазии, что можно не только отказаться от газа из далёкой и непокорной страны, но заодно прекратить закупать там и уголь с нефтью.
Особенную поддержку Европе в отказе от многолетних дурных привычек оказывала её кузина – Америка. Ровно в десять часов утра она звонила своей старшей сестре и интересовалась:
– Ну, как успехи, сестрица? Надеюсь, что первый день в борьбе с зависимостью проходит без страданий?
Европа морщила наполовину умытое лицо и отвечала:
– Конечно, конечно, сестрица! Напротив, я уже чувствую прилив сил и бодрость, которые никогда не испытывала прежде. Я всегда знала, что российский газ – это вредная и пустая трата денег, ведущая к разрушению экологии. Спасибо тебе, родная, что надоумила меня. Теперь я смогу сосредоточиться исключительно на своём здоровье, а освободившиеся капиталы потратить на экологически чистую энергию.
– Если будет совсем тяжело, – надменно советовала Америка, – вспоминай меня. Я уже давно от всего отказалась, и посмотри, какая я счастливая красавица.
– Да, да, – благодарила Европа, но, кладя трубку, ворчала: – Самодовольная стерва! Все знают, что ни от чего ты не отказалась, а только делаешь вид. Я же откажусь от российских энергоносителей по-настоящему.
На прогулке Европу все приветствовали, почтительно кивали и осторожно интересовались:
– Ну как? Отказались от российского газа?
– Разумеется!
– На этот раз окончательно?
– Что за вопрос!
– Вы сегодня особенно восхитительны, мадам!
Растроганная