Даве подозвал полковника Арору, который беседовал с каким-то туземцем в форме, вышедшим из вагона поезда. Полковник прервал разговор и бравым шагом подошел к нам.
– Капитан Уиндем, – приветствовал он. – Рад видеть вас вновь.
– Капитан поедет вместе с нами, – сообщил Даве. – Организуйте для него спальное место, пожалуйста.
– Как прикажете, диван-сахиб. Капитан, прошу вас, пройдемте со мной.
– Итак, вы решили посетить Самбалпур, – сказал полковник Арора, когда мы с ним двинулись дальше вдоль платформы.
– Подумал, будет любопытно увидеть настоящего индийского махараджу в естественной среде обитания, так сказать.
– Да неужели, капитан? – улыбнулся он. – Не мог и предположить, что вы антрополог.
– Я – нет, хотя, признаюсь, в последнее время обнаружил интерес к южноиндийским языкам, чего не подозревал в себе ранее. Так что можно сказать, что я еду в Самбалпур ради удовлетворения любопытства к письменному слову.
– Что ж, надеюсь, вы проведете время максимально продуктивно, – произнес Арора, глядя прямо перед собой.
Полковник остановился у входа в вагон и жестом предложил мне войти.
Я взобрался по стальным ступенькам в тамбур, отделанный панелями из орехового дерева и устланный толстым ковром, что делало его похожим скорее на вестибюль роскошного кинозала.
Безупречно вышколенный проводник в зеленой с золотом ливрее приветствовал нас, сложив ладони в пранаам[39].
– Давайте найдем вам место, – предложил полковник.
Он обменялся парой фраз с проводником, который после секундного замешательства обернулся ко мне:
– Прошу вас, следуйте за мной, сахиб.
Мы двинулись по коридору мимо отполированных до блеска дверей купе.
– Вам нравится наш поезд, сахиб?
– Ну, он определенно лучше того, что отходит в восемь пятнадцать с Паддингтона, – пошутил я.
Проводник оставил свое мнение при себе.
– Это купе свободно, сахиб. – Он остановился перед очередной дверью и открыл ее. – Вам нужно что-нибудь еще?
– Полагаю, у моего коллеги, сержанта Банерджи, купе тоже в этом вагоне.
– Да, сахиб. Офицер в соседнем купе.
– С нами может быть еще один человек, дама. Ей тоже нужно отдельное купе.
– Я все организую, сахиб.
– И, пожалуйста, попросите сержанта зайти ко мне, когда он сядет в поезд.
Я закрыл за собой дверь. В купе пахло розовым маслом. У одной стены стояла кровать – настоящая кровать, не вагонная полка. Рядом темно-бордовое бархатное кресло и письменный стол в стиле рококо, со всяческими завитушками, из-за которых казалось, что он слегка подтаял на жаре. Напротив кровати – полированный ореховый платяной шкаф и дверь, которая вела в туалет, укомплектованный мраморной раковиной и таким количеством золотых финтифлюшек, что «Восточный экспресс» на