– Слыхал, но так это же, мне кажется, только у евреев?
– Почему только? Тебе тоже нужно.
– Ну и что, я тогда буду как еврей?
– Делов-то! Что тебе важнее, хочешь дальше мучиться?
– Нет.
– Ну, тогда тебе нужно идти к доктору, что краниками занимается, или как их там называют… Я у одного как-то ремонт делал… как его, бишь, звали… – Коля пытается вспомнить. – Минц! Да, Минц, он работал в еврейской больнице, в Московском форштадте… «Бикур холим»[11]? Так, кажется, эта больница называется. Можешь туда. У них обрежут по всем правилам.
– Ты думаешь? А там не-евреев вообще принимают?
– Вот не знаю… Вспомнил! Уролог! – вот как этих пись-врачей называют.
– Нужно подумать… А, может, в амбулатории, что на Алтонавас,[12]спросить?
– Тоже можно попробовать.
– Да… только…
– Что – только?
– Ну… стыдно как-то.
– Бог мой! Может, ты книжек умных и начитался, может, в них даже и понял что-то и выучился чему-то, но, прости меня и не обижайся, ты все равно ведешь себя – как полный дурак.
Не люблю, когда меня называют дураком, но это не тот случай. Коле, считай, спасибо полагалось сказать. И в самом деле, каким дураком я был, когда молча и тупо стыдился, закрывшись в своей башне одиночества. Какой же идиотски основательный фундамент я подвел под свою глупость – тупая, но несокрушимая уверенность в том, что ничего нельзя изменить и нужно смириться со своим унижением на всю оставшуюся жизнь. И чтоб, не дай Бог, кто-то, кроме Карлины Ленчи и мадам Зелинг, перед которыми когда-то пришлось краснеть и чувствовать себя импотентом, узнав мою интимную тайну, посмотрел бы косо и начал глупо хихикать. Зато теперь так легко, что… А, пусть думают, что хотят, и смеются, сколько влезет. Только… получается, теперь никто не посмеет надо мной смеяться.
«И сказал Бог Аврааму: ты же соблюди завет Мой, ты и потомки твои после тебя в роды их. Сей есть завет Мой, который вы должны соблюдать между Мною и между вами и между потомками твоими после тебя (в роды их): да будет у вас обрезан весь мужеский пол; обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами. […] Авраам был девяноста девяти лет, когда была обрезана крайняя плоть его».
Характеристика еврейского народа с исторической точки зрения
(фрагмент)
Моисей дал им новые законы, которые противопоставлены законам всех смертных: им неприемлемо все, что для нас свято, и дозволено то, что вызывает в нас отвращение. Они не знают меры в половой жизни. Обрезание они ввели для того, чтобы таким образом можно было опознать принадлежность к еврейскому народу.
ВРАЧ
Я, Страутманис
хирург-уролог
(забол. почек и пузыря)
вновь принимает пациентов
ул. Кр. Барона, 11
На следующее утро госпожа Эльфрида, супруга