Пару лет назад я отмазал сына Михалыча от срока. Парня дружки с наркотой подставили, но, благодаря моим связям и влиянию, он отделался лёгким испугом.
Я Михалыча не подпрягал по беспределу, он уже столько наших с того света вытащил, что давно ничего не должен.
Других таких врачей я больше не знаю, он на моих глазах делал невозможное, спасая наших пацанов.
Не захотел Никита Михайлович уходить, сказал, что ему со мной спокойней.
– Михалыч, тут девчонку, чем-то непонятным вырубили, приехать сможешь? – услышав заспанное “алло”, спрашиваю я.
– Ехать к тебе? – уточняет он.
– Ко мне, – подтверждаю.
– Буду через полчаса, – отвечает доктор и отключает связь.
Мы гоним по объездной, Бодрый молчит, не отвлекается на такой бешеной скорости.
– Ты так суетишься, как за свою типа, – кривится он и в зеркало на меня смотрит. – Михалыча-то нахрена дёрнул? Она и так очухается, – брезгливо добавляет.
– Отвечаешь? – смотрю тоже через зеркало, прямо в глаза и опускаю стекло ниже, чтобы девчонке было чем дышать. – А если боты склеит, тогда чё ты запоёшь? – спрашиваю, сознательно накаляя атмосферу.
Бодрый наконец затыкается, но вид откровенно недовольный.
Подъезжаем к моему особняку, машина Михалыча уже во дворе. Он рядом живёт, в коттеджном посёлке.
– Давай мне её, – протягивает руки мой помощник, открыв заднюю дверь.
– Отвали, – грубо осекаю. Пусть подумает над своим поведением.
Я заношу девчонку в свою спальню, чем опять вызываю на лице Бодрого перманентный шок.
– Пакет с тряпкой тащи, – говорю этому душниле.
– Это кто? – между делом спрашивает Михалыч, пока осматривает Лику.
– Стрептизёрша, – вместо меня отвечает в край охреневший Бодрый. Я медленно поднимаю на него глаза, и он сваливает.
– За деньги давать не захотела, какой-то “поклонник” решил её поиметь таким образом , – объясняю доктору. – Девчонка слишком уж быстро отъехала, вот я и позвал тебя, перестраховался, – Михалыч молча кивает.
– Скорее всего наркотиков подмешали, поэтому она и среагировала моментально, – поясняет он, устанавливая капельницу.
– А наркоту-то нахрена? – удивляюсь я.
– Не знаю, может подсадить хотели, чтобы за дозу потом послушней была. Не мне тебе рассказывать, как это делается, – спокойно отвечает врач.
– Опять, сука, эта наркота, – выдыхаю я, сдерживая псих.
Бодрый возвращается и с обмороженной харей ставит сумку девчонки возле кровати, протягивает мне пакет.
– Север, большие халявные деньги, они сводят людей с ума, – философски замечает Михалыч и жестом показывает подойти к нему. – Надо снять кофту, – просит доктор деловым тоном.
– Ты можешь ехать, – спокойно говорю я, поворачиваясь к Бодрому. Не хочу, чтобы он наблюдал за мной.
– Я хотел остаться, – возмущается, как ни в чём не бывало.
– Стартуй отсюда, приедешь после