Герман бросил трубку на аппарат и недовольно фыркнул.
– Мне всегда нравится твоя самоуверенность, – заметила Галина, – но иногда все же стоит не говорить «гоп» заранее…
– Это не в моих правилах, – отмахнулся Герман. – Я говорил и буду говорить «гоп», когда не сомневаюсь, что перепрыгну.
– Он тебя даже не узнал, – покачала головой Галина.
– Галочка, ты меня умиляешь, – любовно посмотрел на нее Герман. – Вот уж поистине святая простота… Где ему меня не узнать? Он зазнался просто! Снял свою пошлую кинокомедию, получил свой дешевый успех – ну вот и возомнил себя теперь невесть кем… Уже за это он заслуживает быть сожранным, – добавил Герман после паузы. Затем посмотрел на часы и вздохнул: – Ну что ж, пойду. Если он и дальше продолжит выкаблучиваться, я его, ей-богу, прямо там и придушу…
– Нет-нет, – иронически запротестовала Галина. – Вот если бы твой Тефин «Отелло» снимал, его можно было бы придушить. А в противном случае – никак нельзя!
– Ты, как всегда, права, моя умница, – Герман ласково чмокнул ее в переносицу. – Ну ладно, пойду. Заодно в «Продукты» зайду. Что купить?
– Молоко, – сказала Галина. – Только в бутылке, а не в пакете, а то опять протечет… Потом масло, хлеб… ну и мясо.
– А кукурузу? – пошутил Герман.
– Если только сам ее будешь грызть, – усмехнулась Галина.
– А газету взять?
– В «Продуктах»? – удивилась Галина.
– Нет, там же рядом киоск.
– Тогда возьми.
– Какую?
– «Вечерку». И «Литературку». И «Огонек» еще можно.
– А «Новый мир»? – спросил Герман.
– Лучше не надо, – поморщилась Галина. – После пресловутого «Ивана Денисовича» вообще не хочу этот журнал читать…
9
Когда через двадцать минут Герман подошел к магазину «Продукты», Тефин уже стоял там с полной авоськой в руках.
– А, так это ты, – сказал Тефин, вяло отвечая на энергичное рукопожатие Германа. – А я думаю: какой Герман? Что за Герман?..
– Ясно все с тобой, – усмехнулся Герман. – Зазнался просто.
– С чего бы мне зазнаваться? – как будто искренне удивился Тефин.
– Да брось уже это кокетство, – махнул на него Герман. – Вся Москва афишами твоего «Полосатого рейса» завешана.
– Ну и что? – пожал плечами Тефин.
– Как что?! – недоуменно посмотрел на него Герман.
– Ну, мне-то что с того, что вся Москва завешана афишами?
– Да как же? Успех, популярность…
– Я за этим не гонюсь, – покачал головой Тефин.
Герман едва не задохнулся от ярости. «Вот ты, значит, как. Хуже Жнейцера, ей-богу. Ну ничего, может,