Прошло несколько часов, изначальное воодушевление замыслом оставило Джорджиану, она сильно занервничала и принялась расхаживать по дому, переставляя вещи с места на место. Теперь ей казалось, что при самом благоприятном исходе Фрэнсис не приедет и ее будет ждать лишь загубленный летний день в отвратительной компании. Потому что если Фрэнсис приедет… Тут воображение Джорджианы рисовало всевозможные ужасы. Их дружба только-только родилась и поэтому крайне хрупка, одно занудное тетушкино замечание касательно ремонта моста способно все разрушить.
На следующий день они выехали поздним утром и отправились в обширные владения молодого графа Хэвертона – в особняке он почти не жил и потому открыл свои ухоженные сады для публики. День выдался чудесный, в небе не видно было ни облачка, а легкий прохладный ветерок смягчал летнюю жару. Когда пришла пора расстилать попоны и доставать из корзинок еду, миссис Бёртон устроила настоящий переполох, но после того как все оказалось на своем месте, Джорджиана поняла, что здесь на удивление приятно. На пикнике собрались не то десять, не то одиннадцать семей, и, когда все со всеми перездоровались, а дамы сообщили все новости и сплетни о своих домашних питомцах, детях и мужьях (именно в таком порядке), Джорджиану оставили в покое – наслаждаться пением птиц, запахом примятой травы и тихим журчанием бесед, не требовавших ее участия. Держась под ручку, туда-сюда прогуливались парочки, а на декоративном озере злобные лебеди лупили друг дружку крыльями.
Фрэнсис сюда не приедет, твердила себе Джорджиана. Фрэнсис, наверное, скорее согласится, чтобы ее пристрелили посреди улицы, чем усядется к миссис Бёртон на разложенную в траве и не слишком хорошо очищенную от шерсти лошадиную попону. Представить Фрэнсис болтающей с Бёртонами о погоде – все равно что представить себе Бёртонов, принимающих приглашение покурить какого-нибудь незаконного зелья в кустах.
Окончательно утвердившись в этой мысли, Джорджиана почувствовала невероятное облегчение. Но не успела она позволить себе тихий вздох наслаждения, как увидела, что к ней – явно с некоей целью – приближается дородная молодая особа, ведя под руку пожилую даму, чье лицо, несмотря на прекрасный день, перекошено от недовольства.
Мисс Бетти Уолтерс – а это, несомненно, была она – отли чалась приятной полнотой, довольно некрасивым лицом и очень светлыми волосами и кожей. Она вся была цвета соломы, за исключением лишь розовых от румянца щек и водянисто-голубых глаз. На губах ее застыла улыбка, но во взгляде плескался ужас, словно мисс Уолтерс ждала, что мирный пикник вот-вот будет прерван вторжением стаи волков.
Хотя ранее Джорджиана яростно противилась этому знакомству, теперь, пребывая в расслабленном настроении, она решила, что бедняжка достойна некоего кредита доверия. В конце концов, нигде поблизости не было видно ни пера, ни иголки.
Миссис