– Ах, мои фрейлины, – засмеялась Фрэнсис. – Джейн – девчонка-кремень, но славная, правда. Я ее знаю с пеленок – мы вместе росли. Но боюсь, преклонные года тяготят ее все сильнее и сильнее. Сейчас она уже почти не радуется приемам, которые сама же и устраивает. А вот Сесилия – та еще штучка. Образец выдающейся красоты, тут каждый согласится, но немного… скажем так, первой женщиной в правительстве ей точно не бывать. Она – хорошая партия, всегда готова на любые авантюры, а еще у нее обворожительные братья. Все, конечно, уже женаты. – Фрэнсис с тоской вздохнула. – Высокие и светловолосые, как она. Я надеялась, что младший обратит на меня внимание, но их мать мгновенно организовала всем помолвку с молодыми девицами из лондонского высшего общества.
– Мистер Смит, кажется, к вам весьма неравнодушен, – отважилась заметить Джорджиана. – Вы с ним не…
Фрэнсис бросила на нее взгляд, полный искреннего изумления, а потом, запрокинув голову, расхохоталась:
– О, только не Джонатан! Не наговаривайте на беднягу. Он мне как брат, и я не хочу вас шокировать, Джорджиана, но я совсем не в его вкусе. Убежденный холостяк в почтенном возрасте двадцати двух лет…
Джорджиана ровным счетом ничего не поняла и не успела притвориться, что понимает.
– Он принадлежит к другому клубу, Джорджиана. «Только для мужчин», как в лондонских заведениях.
– Ой! – Наконец догадавшись, Джорджиана залилась краской. – То есть…
– Сдается мне, вчера я видела, как он исчез за теплицей с одним из ужасных приятелей Джеремайи, – вскинула бровь Фрэнсис.
– Ой, – повторила растерянная Джорджиана.
Она слышала о таких мужчинах – знакомства с огромным количеством подобных персонажей невозможно было избежать даже при самом поверхностном изучении древнегреческой литературы, – но еще никогда не встречала их во плоти. Мистер Смит не показался ей ни странным, ни зловещим – по крайней мере, не более странным и зловещим, чем остальная компания. По правде говоря, из всех друзей Фрэнсис он вызывал у Джорджианы наибольшую симпатию.
Можно представить, что сказала бы тетя – в конце концов, подобное поведение было противозаконно, – но в каком-то смысле это добавляло облику мистера Смита волнующей романтичности. Ведь он рисковал всем, совершал преступление ради любви… или что там толкает людей прятаться за теплицей.
Фрэнсис, похоже, была довольна тем, что сумела привести подругу в замешательство. Джорджиана поняла, что неверно истолковала ее близкие отношения с мистером Смитом и все те взгляды, что он бросал на нее в розовом саду; в его глазах светилось не желание, а стремление защитить дорогую Фрэнни.
– Ему чертовски повезло, что мы здесь отлично поднаторели в искусстве смотреть на все сквозь пальцы, – сказала Фрэнсис. – Как-то раз мы довольно долго притворялись, что у нас роман.