кто рядом. В ней вы найдёте детективные и тайные истории, переживания и радости,
муки обид и прощение обидчиков.
В ней встретятся знакомые всем сюжеты, например, школьные годы.
Они есть у всех людей, однако у женщины они особенные, самобытные.
Жизни людей похожи на реки. Последние начинаются с истока, а люди с зачатия.
И реки текут, текут, текут, пока не вольются в океан.
Так и наша героиня журчит, бурлит, течёт рекой, а станет каплей «океана».
На житейском пути у женщины встречалось много интересных и замечательных людей. Всегда остро чувствовала их пульс и дыхание, готовность помочь и поддержать.
Они порадуются с тобой и за тебя. Ну а недруги? Как же без них.
Героиня считала их лучшими «учителями».
Через них узнавала пределы своих эмоций, терпение и умение прощать.
За плечами женщины печали и радости, подъёмы и падения. Но депрессий у неё никогда не было, она, как стойкий оловянный солдатик, держала удары судьбы.
Конечно, и у неё хранились многочисленные «скелеты и скелетики в шкафу».
Это многочисленные страхи и горькие обиды. Но от давности времён они исчезли, испарились.
Прочитайте эту книгу с непредвзятым отношением и скажите себе:
«А нет ли в ней чего-то интересного и полезного для меня?»
Может быть, упорство и стойкость. Вера в себя и людей.
Кто любит подсматривать и подслушивать чужие жизни – книга точно и для вас.
Женщина решилась написать о себе и вышла из процесса другой, обновлённой.
Прожила свою жизнь заново, совершив путешествие по реке жизни от истоков до устья.
Пролог
Мой мир начинается с меня.
«С плача мир открылся для меня,
Плачем и закроется.
Между ними текла река,
Жизни полная строка».
Эх, если бы в тот день не произошло убийство, вся моя жизнь сложилась бы совершенно по-другому. Хорошо ли, плохо ли, я не знаю, но однозначно по-другому.
Наш большой дом стоит на горе, оттуда открывается чудесный вид на сад.
Виден дом издали. Голубые наличники с витиеватыми узорами улыбаются соседям.
Теплый солнечный свет льётся во все окна с востока, юга и запада и придаёт весёлый вид комнатам. Сегодня жарко. Окна распахнуты.
Два тополя, два великана, как богатыри, охраняют дом с севера.
Вдоль восточной стороны сада раскинули размашистые ветви пять высоких лип.
Когда они цвели, стоял густой медовый аромат, разносившийся далеко за пределы сада.
В центре сада два ряда яблонь, по три в каждом. Цветут георгины, любимые мамины цветы.
Мы долго с мамочкой гуляем в саду, мне хорошо и уютно в животике у мамочки.
Молча вдыхаем тонкий аромат сада.
От момента «любви» мамы и папы, мне пять месяцев в утробе матери.
Мамочка и папочка часто смеялись, им было весело. И я радовалась их радостью.
Имя мне было уже дано, как и мальчику, если бы он родился.
Я безмятежно висела в невесомости, и у меня было хорошее настроение.
В пуповинку я кричала им:
– Я девочка, девочка, меня зовут Людмилка!
То ли голосок мой был слабенький, то ли он застревал в пуповинке,
только мои родители вечером вновь рассуждали: «Мальчик или девочка?»
Они хотели девочку. Я была счастливая и гордая. Вот какие у меня родители!
И вдруг всё остановилось, изменилось, понеслось.
Что же произошло 2 августа? Убийство моего отца.
По пуповине неслись тревожные сообщения, импульсы жали и кололи…
Горемычная мамочка страдала и металась в большом мире, а я металась и билась
в малом от одной стенки до другой. Из маминой надломленной души лились горькие слёзы. Горечь колебалась и отзывалась в моём слабеньком сердечке.
Горькое питьё наполняло меня. Ротиком я заглатывала новые и новые порции горя.
– Мамочка, не плачь! – кричала я всей пуповиной. – Мне жалко тебя.
Тебе только двадцать четыре года. Ты глухо плачешь, братик жалобно плачет, я грущу.
По пуповине летит вновь и вновь:
– Как можно жить? – Жить невозможно.
По всему моему тельцу судороги страха. Они там, наверху, решают, что делать со мной. Моя жизнь висит на волоске.
– О, мамочка! – кричу. – Я так хочу увидеть вас.
Ты хочешь от меня избавиться?
Твои мысли заставляют моё хрупкое тельце сжаться и спрятаться.
Мама, мамочка, мама моя, я люблю тебя.
Я качалась,