– Я думаю, что стенки камер оплавлены… – после секундной паузы ответил инженер. По его лицу было видно, что он сам понимает, какую глупость говорит и что делает он это из-за безвыходности создавшегося положения. После его слов по центру управления прошелестел изумленный гул голосов, и инженер, чуть повысив голос, прокомментировал свое утверждение:
– Посудите сами, на что это похоже!.. Другого вывода я просто не могу сделать!
Он щелкнул тумблером на ручке указки и изображение на обзорном экране снова сменилось. Теперь пораженный участок камеры показывался в еще большем большом увеличении, и всем сразу стало ясно, что имел ввиду докладчик. На полированной до степени зеркала стенке камеры, действительно, имелся небольшой, но явный потек.
– А вы знаете, какая должна быть достигнута температура, чтобы потекла модифицированная биокерамика?! – раздраженно воскликнул начальник штаба Двенадцатой эскадры.
– Нет! – столь же раздраженно ответил механик, – И никто не знает! Наша технология не может получить температуру, позволяющую плавить этот материал!
Он оглядел присутствующих и уже спокойнее продолжил:
– Если бы вопрос заключался только в температуре!.. – луч указки снова заметался по обзорному экрану, – Обратите внимание – воздействие на облицовку камеры проведено точечно. Температура повышалась не во всей камере, а только в определенной точке обшивки, только поэтому двигатели не взорвались… Если бы… воздействие было осуществлено на несколько сантиметров выше… не говоря уже обо всем объеме камеры сгорания, были бы повреждены системы подачи топлива и управления процессом аннигиляции, что привело бы к немедленному ядерному взрыву. Кроме того, непонятно, каким образом в камеру было введено рабочее тело… э-э-э… нагревателя? Никаких внешних повреждений двигатели не имеют, значит внутрь камер можно было проникнуть только либо через систему подачи топлива, либо через раструб дюз и шлейф истечения. Первый путь, естественно, исключается, а шлейф истечения имеет диаметр всего пять миллиметров!
Инженер оторвался от экрана и еще раз оглядел собравшихся:
– Если это сделано… целенаправленно, то… я не знаю, как можно бороться с обладателями таких технологий…
– Вы хотите сказать, что эти повреждения могут быть следствием технологических нарушений при изготовлении двигателей? – осторожно поинтересовался командир «Одиссея».
Инженер эскадры задумчиво посмотрел на нуль-навигатора и проговорил:
– Я очень хотел бы на это надеяться, но… все шестнадцать двигателей, все шестьдесят четыре камеры повреждены абсолютно одинаково!.. Так что… никаких заводских дефектов! Кроме того, заводской дефект должен был проявиться во время работы двигателя, а все поврежденные корабли находились в момент аварии на стационарных орбитах с холодными двигателями.
После этих слов в центре управления «Молота