С Печориным всё не просто. Поначалу он кажется человеком прагматическим. Максим Максимыч пеняет ему за то, что он увез Бэлу, – Печорин скажет, как отрежет: «Да когда она мне нравится?..» Максим Максимыч в тупике: «Ну, что прикажете отвечать на это?..» Бэла еще дичится, сидит в углу, «не говорит и не смотрит», а Печорин в объяснении с Максимом Максимычем ударяет кулаком по столу: «она моя, потому что она никому не будет принадлежать, кроме меня…» Если разобраться, аргумент чудовищный! Однако Максим Максимыч сдается: «Я и в этом согласился… Что прикажете делать? Есть люди, с которыми непременно должно соглашаться». (Отчего же Максим Максимыч забывает об этом правиле во Владикавказе?). В. И. Влащенко, обожающий штабс-капитана, все-таки сердится на него за уступчивость Печорину: «Можно предположить и ослабление веры в Бога в душе доброго Максима Максимыча» – и даже наставляет его: «Чтобы противостоять разноликому злу, необходимы неустанные молитвы, глубокая вера и твердость характера»146.
О гипнотическом влиянии Печорина на окружающих писал Л. Шестов: «Попробуйте судить Печорина: у него нет никаких недостатков, кроме одного – жестокости. Он смел, благороден, умен, глубок, образован, красив, даже богат… …когда столь высокоодаренный человек и проявляет какой-нибудь недостаток, этот недостаток ему к лицу, более того – начинает сам по себе казаться качеством, и прекрасным качеством»147.
Печорин упрям. Несмотря на упорство Бэлы («Дьявол, а не женщина!»), он через некоторое время даже предлагает Максиму Максимычу пари сроком на неделю. И ведь добился своего!
Ему пришлось прибегнуть к чистой авантюре. «Раз утром он велел оседлать лошадь, оделся по-черкесски, вооружился и вошел к ней». Подтвердил свою любовь, но признал ее неуспех. Объявил Бэлу свободной и попрощался: «Я виноват перед тобой и должен наказать себя: прощай, я еду – куда? почему я знаю! Авось недолго буду гоняться за пулей или ударом шашки: тогда вспомни обо мне и прости меня».
Печорин артистически разыграл придуманную роль. Он ведь офицер российской армии, служит, где прикажут, место не выбирая. Или (что даже представить себе трудно!), одевшись и вооружившись по-черкесски, Печорин – торопя смерть – демонстрирует свое желание по-черкесски податься в абреки? Уж на что служивая косточка – пожилой штабс-капитан, а и тот поверил: «Печорин сделал несколько шагов к двери; он дрожал – и сказать ли вам? я думаю, он в состоянии был исполнить в самом деле то, о чем говорил шутя. Таков уж был человек, бог его знает!»
Для Бэлы страх навсегда потерять человека, которого она успела полюбить, пересилил все остальное. «Только едва он коснулся двери, как она вскочила, зарыдала и бросилась ему на шею».
Печорину нужна не только физическая близость; еще одаривая Бэлу и ухаживая за ней, он «учился по-татарски, и она начинала понимать по-нашему».
В. Н. Турбин предлагает считаться с разницей между правдой