Заглаживая резкость, Фёдор предложил выйти под навес покурить. Облака расползлись, прояснив небо; тайга на окрестных сопках, по-весеннему раздетая, сияла умытыми дубами и берёзами, тёмными пятнами кедрачей и ельников.
– Главное сделано, – Фёдор с высоты веранды степенно оглядел сад, – пчёл на волю выставили, а теперь нянчить стану, сиропчика каждый день в кормушку вливать по стакану. Пчела, она по инстинктам живёт, почувствует матка взяток и засеет личинками все соты. К малине корпуса по два, а то и три пчелы нарастёт, а это и отводки перед липой, и мёд. Дело верное. Надо на работе от дальних рейсов на Владивосток отказаться, и по району нарядов хватает. Скажу, что дитя малое дома, надо жене помогать.
Сергей понимал, что Фёдор далёк от дел лесхоза и тайгу понимает по-своему, по-житейски, и помалкивал, чтобы не обидеть хозяина резким словом, думал о своём.
– Люблю облёт, – признался Фёдор.
Солнце взошло в зенит. Стремительно чертившие воздух пчёлы, очищая кишечник, оставляли на крышах ульев, ветках деревьев, земле оранжевые полоски. Сергей наблюдал за пчёлами у летка на прилётной доске. Перед тем, как взлететь, они выползали на яркий свет, протирали передними лапками глаза, словно жмурились от яркого солнца, и, взлетев, разворачивались головой к улью, запоминая, куда им возвращаться из охватившего их теперь пространства, начинали вырисовывать в нём круги всё выше и шире. Беспорядочный полёт пчёл имел смысл. Они всю зиму, собравшись в тёплый живой клубок, прижимались, грели и кормили друг друга. Самые старшие по краям сцеплялись лапками, образовав шубу для молодых пчёл, берегли тепло, отогревали ячейки с мёдом, сгрызая с них восковые крышечки, доставали хоботками мёд, передавали его вглубь клубка, где сидела продолжательница рода – матка. Теперь пчёлы вырвались на свободу, готовились опылять цветы растений, собирать нектар.
Сергей заворожённо наблюдал за облётом пчёл. Словно редкую чёрную сеть из тающих на глазах паутинок накинули на сад. Сергей впервые видел такое торжество жизни, и ему захотелось разобраться в этом.
Фёдор, памятуя свой разговор и резкость, надумал-таки подарить Сергею улей. Напарники по летним кочёвкам староваты, ульев много, так что и Сергей сгодится: за сезон не раз придётся погрузить на машину пасеку, переехать с одного места в тайге на другое. «Отдам слабенький улей, что шумел, – решил он, – осенью-то он был самый сильный, а подкормить – так и выживет».
– Ну, вот что, парень, дарю семью, – и он ткнул чуть кривым указательным пальцем на ближний к ним улей. – Тринадцатый, запомни. Зла на меня не держи. Пользуйся. Да и Пётр Иванович, думаю, не обидит, поможет в роевое время.
Сергей покраснел, словно кто-то прочитал его мысли, и сказал вслух:
– Не надо бесплатно.