Видимо, на этом обязанности диспетчера закончились, потому что за обрешеткой вновь послышалось противное шипение и наступила тишина.
Николай прислонился к стенке кабины и посмотрел на часы. «Половина шестого, через полчаса будет звонить Ира». Перед приходом Ирина всегда отзванивалась и спрашивала – надо-ли чего купить в магазине. Чаще всего она оспаривала заказ и приносила что-либо совершенно иное, но, в принципе, оба уже привыкли к этому и поддерживали как добрую традицию.
«Пора бы уже Иришке предложение сделать, надоело жить одному, да и четвертый десяток разменял, время идет. Почти два года вместе, привык к ней. Надо будет намекнуть сегодня, – Николай вновь посмотрел на часы, – хватит ей жить с родителями, пусть уже переезжает».
Сам он жил в двухкомнатной квартире, оставшейся по наследству от родителей, переехавших по программе расселения Крайнего Севера в Вологодскую область. Обычная «двушка» с балконом в панельном доме вполне устраивала и даже порой напрягала в плане уборки, но вот уже два года Николай каждую субботу наводил идеальный порядок – пылесосил, намывал полы и вытирал вездесущую пыль по всей квартире.
«Иришке спасибо» – подумал, и вспомнил первую «чистую» субботу в преддверии прихода девушки. Они познакомились в гостях у общих знакомых и до этого встречались в кафе, ходили в кино, или просто гуляли по улицам, но как-то Коля все же решился пригласить девушку в гости. Ирина дала согласие, договорились на вечер ближайшей субботы, на семь часов. Целый день, с утра до шести вечера Николай выгребал все, что посчитал в тот момент мусором (впоследствии недосчитался многих нужных вещей), протирал пыль везде, где она может и не может находиться. Пропылесосил все что можно, заканчивая ковром на стене и, напоследок, щеткой вычистил светло-голубой ворс паласа, доведя его до идеального состояния. За полчаса до назначенного времени, накрыв журнальный столик приготовленными им же самим яствами, поставил бокалы для вина, свечи для создания романтического ореола и положил купленные специально по этому случаю идеально белые хлопчатобумажные салфетки. Вроде всё. Николай в последний раз критическим взглядом окинул комнату, почувствовал удовлетворение от увиденного и гордый за себя, разделся, бросил одежду в кресло и в одних трусах пошлёпал в душ.
Вышел намытый, тщательно выбритый, приятно пахнущий дорогой туалетной водой, припасенной для особо важных случаев; надел чистую рубашку и отпаренные брюки с острейшими стрелками, новые носки, туфли – не хотелось щеголять в потрепанных домашних тапочках, все же не тот случай. Он причесывался перед зеркалом, когда раздался долгожданный звонок в прихожей. Бросившись к двери, Николай одним движением сгреб лежавшую в кресле одежду и забросил ее в кладовку, заперев на защелку единственное оставшееся пристанище хаоса. Далее все как в лучших фильмах: легкий поцелуй руки в прихожей, помочь снять пальто и приглашение к столу – в зал, блистающий при свете люстры идеальным порядком и нереальным для холостяцкой квартиры великолепием. Особенно в общем фоне выделялись