Головоломка. Гарри Килворт

из той школы, в которую я ходил, никогда не были в пустыне и думали, что там тихо. Это не так. Вовсе не так. Это тишина, когда можно услышать, как песок шуршит от движений ящерицы и как птицы садятся на камни. Там есть существа, переговаривающиеся друг с другом: бродячие собаки и коричневые соколы со взъерошенными крыльями. Даже слышно, как жуки пробираются сквозь песок. Там встречаются экземпляры размером с кулак, панцирь у которых твердый, как какая-нибудь железка. Эти звуки вовсе не вызывают никакого беспокойства, по крайней мере у меня. Наоборот, они даже успокаивают, как, например, успокаивают голоса родителей, копошащихся внизу, когда ты просыпаешься от ночного кошмара, или голос молочника, что будит тебя на рассвете. Это приятные звуки.

      – Когда ты собираешься ложиться спать? – спросил папа однажды вечером, подняв голову от работы и словно только заметив, что я рядом. – Уже давно за полночь.

      – Я знаю. Сейчас пойду, только прочитаю еще несколько страниц.

      – Ну хорошо. – Он наклонился к ноутбуку со спутниковым Интернетом. – Мне надо отправить несколько писем по электронной почте, но, когда я закончу, нам уже действительно будет пора ложиться.

      Мой папа – археолог. Он говорит, что он просто человек, которому посчастливилось заниматься именно тем делом, которое удается ему лучше всего. Его специализацией был Ближний Восток. Три года назад он отправился в Сирию и нашел там целую кучу старинного оружия, увидев которую все работники Британского музея чуть не свихнулись от радости. Затем отец был в Иордании, в месте Кумран. Там много wadis — высохших речных русл, где когда-то в древние времена стояли города. Мне кажется, раскопки были очень скучными. Попадались только горшки и сельскохозяйственные инструменты. Тесло – такая штука, чтобы обстругивать доски на крыше дома. И ничего больше. Никаких мечей или наконечников копий, как на раскопках в Сирии.

      Я продолжал читать, надеясь, что папа забудет обо мне, углубившись в свои горшки. Но желтый свет лампы, подключенной к походному генератору, становился все тусклее, и глаза уставали. Нужно было увеличить силу тока, но, если бы я попросил об этом папу, он явно отправил бы меня в постель. В этот самый момент полог палатки поднялся, и на пороге появился один из иорданских коллег папы.

      – Джеймс, – сказал профессор Ахмед, – у нас гость.

      Папа приподнял брови:

      – Гость в такой час?

      Но лицо профессора Ахмеда оставалось серьезным, и папа резко спросил:

      – Что такое?

      Я точно знал, что в этот момент он подумал, что это террористы или бандиты – словом, повод для беспокойства.

      Должно быть, профессор Ахмед почувствовал в голосе папы тревогу, потому что поспешил объяснить:

      – Ничего страшного, Джеймс, это просто мальчик-пастух. Он сказал, что хочет видеть тебя.

      – Боже ты мой! Он что, еще не спит?

      Профессор Ахмед пожал плечами и улыбнулся:

      – Ну он же пастух. Ему надо пасти коз.

      – А, ну да. Конечно же. Приведи его сюда, хотя я даже не представляю, что…