Так вот как обстоят дела в этом уголке Уэльса! С одной стороны – девушка, имеющая четкое представление о своих правах и привилегиях, с другой стороны – несмышленый юноша, совсем еще ребенок по сравнению со своей невестой. Он шествует по жизни в обнимку со своим братом, забывая о нареченной. А девушка, обладающая недюжинным умом и обуреваемая страстями, восстает против подобного положения вещей, не желая быть третьей лишней.
Знала бы она, что ей не о чем печалиться! Девушки взрослеют гораздо раньше юношей. Все, что ей нужно сделать, – это немного подождать и употребить оружие, данное ей от природы, и тогда она перестанет быть третьей лишней, которой пренебрегают. Но она слишком горда, вспыльчива и не расположена ждать.
Приведя себя в порядок, Кадфаэль пошел в зал, где был подан простой, но обильный ужин. У дверей в полумраке горели факелы, и с севера, со стороны Ллансантффрейда, доносился стук копыт возвращавшегося из дозора отряда. Столы в зале были накрыты, огонь в очаге пылал, и к закопченному потолку поднимался ароматный дым. Овейн Гуинеддский, повелитель северного Уэльса, довольный и проголодавшийся, прошел к своему месту за столом, расположенным на возвышении.
Кадфаэль видел его прежде всего один раз, но такого человека, как Овейн, невозможно было забыть. Принц не придавал никакого значения церемониям и пышным ритуалам и никогда не подчеркивал, что в жилах его течет королевская кровь. В свои тридцать семь лет он находился в расцвете сил. Высокого роста, светловолосый, Овейн пошел в свою бабушку, датчанку Рагнхилд, и мать Ангхарад, которая славилась своими соломенными волосами среди темноволосых женщин юга. Окружавшие Овейна молодые люди пытались подражать его уверенным манерам, но у них это плохо получалось, оборачиваясь какой-то развязностью и чванливостью. Кадфаэль гадал, кто же из этих шумливых юношей Элиуд ап Гриффит и сказала ли ему Кристина, что Элис жив. А если сказала, то любопытно, какие выражения употребила эта девушка, терзаемая ревностью?
– Это брат Кадфаэль из Шрусберийского бенедиктинского аббатства, – сердечным тоном представил Кадфаэля Тудур, усаживая его неподалеку от принца за стол на возвышении. – Милорд, он прибыл к вам с поручением от своего города и графства.
Овейн окинул оценивающим взглядом голубых глаз крепкую фигуру и обветренное лицо Кадфаэля и погладил свою коротко остриженную бородку.
– Я приветствую тебя, брат Кадфаэль, а также дружелюбные края, в которых я могу рассчитывать на прочный мир.
– Кое-кто из наших с вами соплеменников недавно наведался не с самыми дружелюбными намерениями в Шропшир, после чего мир не стал более прочным, – напрямик сказал Кадфаэль. – Наверное, вы об этом уже слышали. Ваш брат лично не участвовал в этом набеге и, возможно, даже не давал на него разрешения. Однако несколько его воинов утонули у нас в ручье, мы их похоронили как подобает. Одного из этих молодцов добрые сестры бенедиктинской обители вытащили