Рой покосился на мужчину: неужели правда не смеётся?
– Так повелось, – осторожно заметил он. – Наши деды и прадеды приносили Ветру жертву. Раз в десять-пятнадцать лет, не чаще.
– И что же они получали взамен?
Вот уж не думал Рой, что придётся защищать образ жизни Предгорья, который и самому ему претил. И уж точно не думал, что придётся разъяснять кому-то такие простые вещи.
– Свою милость. Ветер всегда жил в горах. Если осерчает… Обвал от города ничего не оставит.
Мужчина в широкополой шляпе задумчиво приложил палец к губам.
– И правда, – кивнул он, – ничего не оставит. Так что же, пусть и дальше висит над вами незримой угрозой? Сколько жертв он запросит в следующий раз?
– А не всё ли равно? – На жаре Роя разморило, встал он с трудом, но продолжать бессмысленный разговор не собирался. – Ту, кем я дорожил, Ветер уже забрал. Плевать я хотел, кого он возьмёт в следующий раз.
Он уже направился в узкий перешеек между домами, заполненный спасительной сыростью, где можно будет остудиться, но незнакомец окликнул Роя ещё один раз:
– А что, если я скажу, что девушка жива?
Рой развернулся так резко, что едва не упал.
– Откуда знаешь? Кто ты вообще такой?
Мужчина приподнял шляпу мизинцем и расплылся в удовлетворённой улыбке:
– Я же сказал: друг.
Глава 4
Господин Полох
– Звяк! – тихонько заплакали осколки тарелки, когда я мазнула по ним веником.
Нагнулась поднять чудом уцелевшую фарфоровую чашку, но и тут разочарование: край отколот, а через золотистый узор пролегла трещина. Тоже в мусор.
Вот тебе и великая честь! «Избранница, невеста Ветра! Счастливая!» – вздыхали дома соседки, втайне радуясь, что не их дочерей принесут в жертву. Знали бы они, что меня ждёт вовсе не мягкая перина, но и не пытки в логове зверя. Вместо того и другого баба Рея отчитала меня за битую посуду, вручила веник и велела убирать. А сам Ветер, послав издевательский воздушный поцелуй, распахнул окно столовой и бесстрашно шагнул в бездну, чтобы в следующий миг взмыть в вышину.
– Што морщисси? – прошамкала старуха, упиваясь моим унижением. – Здеся табе ня королевкие палаты. Нас в поместье всего двое и работает, а бабушка старенькая, бабушка к кажной вашей разборке поспевать не могёт!
Работа как раз меня не смущала. После смерти отца у нас с мамой не осталось средств держать слуг. Мы сами готовили, убирали, таскали с рынка корзины продуктов… Полоскать бельё в ледяной воде, пропалывать грядки, замаскированные по краям кустами пионов – всё это я умела и белоручкой не была. А вот устранять последствия собственной глупости стыдилась.
Надо же так опростоволоситься! Мало того, что показалась жениху (я снова поморщившись, когда это слово само скользнуло в мысли) несдержанной дурёхой, так ещё и испортила столько утвари… Да уж, всем невестам невеста! Не зря господин сказал, что порадуется, избавившись от меня.
Избавившись…