– Ну, что у тебя там? – небрежно спросила она. – Головастика поймал?
На ладони Явора лежал серебряный перстенек с черненым узором – солнечным крестиком в круге. На миг Медвянка застыла – такого подарка она не ожидала. Для нее все предыдущее было только игрой, и она не задумывалась, что это значит для Явора. Даже подарив платок, она не придала этому настоящего значения. Но Явор не смеялся и не смеха теперь ждал в ответ. Если бы она теперь приняла перстенек, то этим позволила бы Явору за себя свататься. Сейчас ей предстояло решить свою судьбу – или принять перстень и завтра ждать сватов, или отказаться и продолжать беспечальное девичье житье. На миг пестрое и шумное виденье свадьбы соблазнительно мелькнуло перед взором Медвянки, но она была достаточно умна, чтобы помнить – за свадьбой придет новая жизнь. Хлопоты о муже, скотина, печка и погреб, люльки плачущих детей… Прощайте, заботы отца и матери, песни и пляски в весенних хороводах, венки и ленты, любовные взгляды парней. И все ради десятника со сломанным носом! Нет, этого она не хотела.
– Вот уж невидаль! – Быстро справившись с растерянностью, Медвянка небрежно-равнодушно повела плечом и отвернулась. – Мне батюшка и не такие дарит.
– Так то батюшка! – ответил Явор. Она опять хотела ускользнуть, но он твердо был настроен добиться ответа. Прямой и открытый нрав его не позволял темнить и умалчивать в таком важном деле.
– Пойди за меня! – воскликнул он, стараясь наконец убедить ее. – Я тебя не обижу, ни в чем ты отказа знать не будешь, ни в платье, ни в уборах, только полюби меня, как я тебя люблю!
Медвянка отвела глаза, не зная, что сказать. Она не хотела соглашаться, но язык не поворачивался прямо отказать, ей был неприятен такой открытый разговор – гораздо веселее было играть и увиливать, оставив решение на «когда-нибудь потом». Но Явор больше не мог терпеть недомолвок.
– Хватит тебе тянуть! – Схватив Медвянку за плечи, он с силой повернул к себе и горячо заговорил, уже не выбирая слов, сердясь на нее и желая ее добиться. – Третий год веретеном вертишься, да я тебе не пряслень! Знаешь ведь, чего я хочу, так говори прямо – или сватать буду, или морочь кого другого!
Такой напор рассердил Медвянку – она вырвалась и вскинула к его лицу заблестевшие глаза, нахмурила тонкие брови. На себя бы посмотрел сперва – а она еще в чем-то виновата! Очень ей надо!
– Пусти! – гневно воскликнула она. – Я-то тебя на веревке не держу – сам ходишь, а не по нраву – шелкова тебе дорога! Когда заря утренняя с зарей вечерней сойдутся, тогда я за тебя пойду! И перстня твоего мне не надо!
Явор не старался ее удержать, он задохнулся от обиды и возмущения,