– У меня получилось! Получилось! – радовалась я, прыгая вокруг Сфинкса по дороге к дому Газела. Теперь у меня было больше ста лично заработанных золотых и информация. – Ты видел? Ведь видел? Я прямо как ты!
– Тише-тише, – остепенял меня Сфинкс.
Когда в поле зрения показался дом, к которому мы подходили с уже привычной стороны, в его дверях как раз нарисовалась фигура, в которой мы оба сразу узнали чем-то недовольную Гулльвейг.
– Опять вы? – фыркнула она, когда мы подошли. Мы синхронно кивнули ей, тогда она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, успокаиваясь. – Газел еще не проснулся, так что придется самим искать Гула. Он как раз в городе. Я сумела выбить адрес его дома. Если он там не окажется, наведаемся в «Голый Единорог».
С этими словами Гулльвейг уверенно куда-то зашагала. Мы переглянулись и пошли следом. Оказалось, что дом Гула тоже находился в рабочем районе и ничем не выделялся из десятков других, – разве что табличкой, которая была кем-то исцарапана.
– Вот же! – яростно топнула Гулльвейг, продолжая стучать в дверь.
Ей уже пять минут никто не открывал, но она не отчаивалась.
– Либо он все еще непробудно отсыпается, либо уже где-то веселится, – предположил Сфинкс.
– Придется идти и узнавать об этом в «Голый Единорог», – сказала Гулльвейг, теряя терпение.
Изменение ее поведения на более раздражительное я связывала только с нарастающим беспокойством о том, что любая потраченная минута могла привести к непоправимым последствиям в судьбе ее Сайриса.
– У меня есть одна идейка, – тихо сказал Сфинкс.
Услышав это, я воодушевилась. Это означало, что сейчас как минимум будет нескучно.
– И какая же? – не особо доверчиво поинтересовалась Гулльвейг.
– Я взламываю дверь, вы стережете стражников с разных концов улицы, мы проникаем в дом и если Гул там, желаем ему доброго утра.
Сфинкс говорил с осторожностью, постоянно всматриваясь в улицы.
– Что?! Зачем сразу взламывать?! – шепотом возмутилась Гулльвейг.
– Чтобы время зря не терять, – пояснил Сфинкс.
– А если Гул не дома? Это же незаконно!
– Пойдем в «Голый Единорог», закрыв за собой дверь, как полагается. Никто и не заметит! – заверил ее Сфинкс таким тоном, будто о погоде говорил.
– Хорошо, – Гулльвейг закатила глаза и пригрозила нам обоим указательным пальцем, – но только потому, что время и правда не на моей стороне!
Я смотрела за выделенным мне участком улицы, прислонившись к крайнему дому так, словно устала с дороги и решила проверить карту, и думала о том, что не испытывала ничего такого, что заставляло Гулльвейг так реагировать на любое отступление от неизвестной мне морали городской жизни. Иногда я ощущала себя ужасно. Я знала, как призвать в свое услужение огонь или молнии, заставить раны затягиваться, читать на всевозможных языках