Я – телохранитель. За пригоршню баксов. Владимир Гриньков

могил, ещё что-нибудь их интересовало?

      – Спрашивали, появлялся ли кто-нибудь до них тут, не любопытствовали ли.

      – О чём?

      – О Тишковых.

      – Ну, и как?

      – Да вроде не было. Буржуев-то ещё когда прогнали? Нас и не было тогда. Правильно? Так кому они нужны, эти Тишковы? Вот родственник приехал, Игорь Александрович – ему есть резон колотиться. Он наследник. Глядишь, всё к старому повернётся, ему эти земли отдадут. А другим зачем графья Тишковы?

      – Понятно, – прервал тираду Костюков. – Ещё что-нибудь интересное расскажешь?

      – Не-а.

      – Тогда до свидания.

      – Так это… – заволновался Степан. – Я насчет литры обещанной.

      – У тебя дети есть?

      – Есть, – сказал Степан. – Четверо.

      Костюков открыл багажник машины, который служил ему филиалом домашнего бара и сильно облегчал процесс общения с противоположным полом, достал запаянную в пластик огромную коробку конфет.

      – На, – сказал он. – Детям своим отдашь. А пить бросай, мужик. А то у нас уже не страна, а один большой вытрезвитель. Всё, до свидания.

      Нетрезвый Степан выбрался из салона.

      – И не вздумай конфеты на самогон обменять! – крикнул ему вслед Костюков. – В следующий раз, когда приеду, у детей твоих спрошу! Если они конфет этих не увидят, я тебе башку откручу! Ты понял?

      – Понял, – обречённо кивнул Степан. – Что же тут непонятного?

* * *

      Сено скошено, но не собрано в стога. Рядом – развалины тишковского имения. Где-то здесь Китайгородцев, судя по всему, и видел косаря. Нашел его Костюков довольно быстро. Заехал в ближайшее село, спросил у местных, кто косил траву во-о-он в той стороне, и ему сразу же указали нужный дом.

      Хозяину дома было немногим за сорок, звали его Сергей Сергеичем, во двор он гостя не пустил, вышел к Костюкову за ворота. Костюков продемонстрировал ему свое удостоверение.

      – Ага! – сказал Сергей Сергеич. – Всё понятно!

      Но в дом так и не пригласил.

      – Мы тут разбираемся с одной историей, – туманно сообщил Костюков. – Дело важное. Нужна помощь.

      И опять его собеседник повторил:

      – Ага, всё понятно.

      – Вы про развалины барского дома знаете, наверное. Там в последнее время люди разные крутятся. Приходилось, наверное, видеть?

      – Нет! – тотчас же ответил Сергей Сергеич. – Не приходилось. Да и не бываю я там.

      Костюков растерялся бы, наверное, если бы ему не доводилось с подобной публикой встречаться прежде. Поэтому он прибавил серьёзности во взгляде и сказал тоном, каким директор школы обычно выговаривает проштрафившемуся сорванцу-пятиклашке: