– Я тебе уже говорил. Он – шаровой таран.
– Ты увидел на Фейсбуке[6] письмо, которое мальчик написал учителю. Я его тоже читал.
– Очень по делу, ты не находишь?
– Пап! Ты же не сын шахтера из Западной Вирджинии или из какой еще задницы этот пацан…
– Бета, выбирай выражения. И успокойся.
– Я успокоюсь, когда пойму, почему тебя совершенно не беспокоит тот факт, что этот тип, стань он президентом, испортит нам жизнь, почему тебе все равно….
– Это не на самом деле, это все показуха.
– Откуда ты знаешь?
– Ты знаешь, откуда я знаю. Я с ним знаком.
– Ты с ним уже двадцать лет не говорил!
– Восемнадцать. И успокойся, пожалуйста.
– Ты счет ведешь?
– Он добивается внимания, только и всего. Говорят, что он хочет основать новый телеканал.
– Ты вот мне одно скажи, пап. Вот одну вещь. Только одну. Тебе не важно, что твои дети могут подпасть под…
– Все у тебя будет хорошо…
– Твоя сестра в Атланте, тетки, двоюродные наши…
– Спокойнее.
– Нет, пап, я хочу знать, что ты думаешь. Я знаю, ты считаешь, что тебе регистрироваться не придется…
– Не будет никакой регистрации, сам увидишь.
– А запрет на поездки, о котором он говорит? А? Что ты скажешь, когда Мустафа и Ясмин больше не смогут к нам прилетать?
– Я сказал: спокойнее.
– А потом? Что дальше? Сколько придется ждать, пока тебе скажут, что ты не настоящий гражданин, поскольку родился не здесь?
– Не будет такого…
– Или мне? Потому что я сын человека, которому, как они решат, вообще не надо было давать гражданства?
– Ты знаменит. Никто тебе ничего не сделает.
– Я вовсе не знаменит.
– Ты все время печатаешься в газете.
– Печататься в газете в Милуоки – это не слава. И я не понимаю, какое это имеет отношение к чему бы то ни…
– И кроме того: он не победит.
– Кроме того?
– Ты достаточно умен, чтобы это знать. Он даже не хочет победить. Он хочет достучаться до людей.
– Ты, кажется, говорил, что он пытается учредить телеканал?
– Это одно и то же.
– Значит, он участвует в выборах, которые не хочет выиграть, чтобы основать телеканал и достучаться до людей?
– Именно так.
– И что им сказать?
– Что система сломалась.
Что меня больше всего бесило в этой слякотной самодовольной софистике – это что он во всем этом видел глубокий смысл.
– Па, я не понимаю, что ты говоришь.
– Я говорю, что он не победит. Так что тебе следует успокоиться.
– И откуда ты это знаешь?
– Нэйт Сильвер.
– А если