С трудом выбравшись на берег, Асгард перевернулся на спину и долго и жадно глотал воздух. Теперь он казался ему сладким, пьянящим. Подойти в этот момент сейчас к пареньку охрана, едва ли он что-то мог сделать или оказать сопротивление – так устал. Но, к счастью, никого не было.
Восстановив дыхание, Асгард вдруг не смог сдержать подкатывающую волну чувств и начал навзрыд плакать. Это было вне правил – мальчики из рода Северного Клана не должны реветь. Они должно мужественно и стойко переносить все невзгоды и тягости.
Но парень не мог сдержаться. Отец мертв, мать – тоже. Новым главой стал предатель. Как тут не реветь?
Выплакавшись, Асгард почувствовал опустошение. Все изменилось. Все стало другим. За один день. За один миг.
Когда первая волна сошла, парень смог наконец справиться со своей слабостью. Хватит. Достаточно взращивать в себе боль и плавать в ней как в пруду. Так и утонуть не долго. Нужно действовать.
И Асгард принялся действовать.
Местность, куда попал мальчик, была ему знакома – совсем недавно он бегал тут со своими друзьями, укрываясь от пристального надзора взрослых и играл в монетки. Облазил все вдоль и поперек. Сейчас эти знания местности пригодились весьма кстати.
Отдохнув, Асгард попытался подняться. Тело, избитое в трубе, уставшее и словно бы отяжелевшее, едва слушалось.
«Радует одно, – грустно усмехнулся парень, оглядывая себя. – Учуять мой след собаки уже точно не смогут!».
Оттёршись как смог, Асгард двинул к кряжистому дубу. С трудом забравшись туда, под самую верхнюю ветку кроны, парень тут же отключился – отсутствие сил и удары судьбы, испытанные в столь короткое время, сказали о себе.
***
Сила – в созерцании.
Сила – в действии.
Сила – в Великой Черноте, и Сила – в Небесных Реках.
Сила есть во всем. Нужно только постичь ее. Заговорить с ней на одном языке. Обуздать ее, грубо, как ретивого жеребца. Или соблазнить как красотку. Никогда не знаешь какой она будет в следующую секунду и потому будь готов получить удар копытом по лицу от нее, или звонку пощечину.
– Пощечина все же лучше, чем копытом по зубам! – произнес Ли и все ученики рассмеялись.
Учитель тоже улыбнулся, мягко, добро.
– От пощечины хоть зубы целы останутся! – продолжал хохмить Ли.
Он любил почесать языком.
– Спорное утверждение, – заметил учитель, поглаживая седую длинную бороду. – Очень спорное.
Учителя звали Исаму. Он был стар, но точный возраст его никто не знал. Кто-то утверждал, что Исаму не менее тысячи лет. А сам старик на любой вопрос про его возраст лишь улыбался в усы.
– Это почему же спорное? – не унимался Ли.
Его бестактность не знала границ, а сам он не мог чувствовать, когда начинал переходить границы дозволенного. Ли был сыном одного из купцов