«Но вы в эти сказки не верите?» – усмехнулся материалист Диего.
«Конечно, нет, – недовольно молвил профессор. – Темный народ, сплошные предрассудки… Что до пропадающих зверобоев и рыболовов, то в этом нет ничего сверхъестественного. Рыбаки проваливаются под лед, тонут, а добытчики дичи попадают в волчьи и медвежьи пасти. При чем здесь призрак-невидимка?»
Анни тоже не поверила в байку о привидении, но атмосфера в доме, за окнами которого уже сгустился вечерний сумрак, показалась ей пропитанной злом.
«А вы? – обратилась она к молчавшему Гастону. – Что вы думаете о здешних суевериях?»
«Нелепый вопрос, сударыня, – огрызнулся он. – Профессор переехал сюда всего полгода назад. Я впервые навещаю его здесь, поэтому не считаю себя вправе судить о происходящем».
Больше он не прибавил ни слова.
Метель до ночи так и не прекратилась, и профессор разрешил Анни с Диего пробыть у него в гостях до утра. Он подобрел, заговорил с ними дружелюбно. Анни померещилось, что он, хоть и выражает расположенность к Гастону, не желает оставаться с ним один на один под покровом тьмы.
Внутреннее пространство дома состояло из двух комнаток. Профессор отличался аскетизмом и довольствовался минимумом мебели: двумя односпальными кроватями, столом и четырьмя стульями, не считая шкафчиков и этажерок, заставленных книгами, химической посудой и мудреными приборами.
Анни и Диего хозяин предложил отдельную комнату, тесную, зато теплую, что в шведский зимний сезон, согласись, немаловажно. Сам профессор со своим приятелем расположились на соломенных тюфяках в другой комнате, смежной с подобием сеней или, говоря по-европейски, прихожей. За ужином обнаружилась нехватка свечей. В распоряжении обитателей домика остался единственный огарок, которого должно было хватить не более чем на полчаса. Профессор наскоро оделся и отправился к своему снабженцу-крестьянину, жившему по соседству.
Отсутствовал он недолго, а когда вбежал в дом, на лице его, обрамленном седой бородой, ясно читалась растерянность.
«Что с вами? – удивился Гастон. – Вы словно фантом увидели».
Профессор молча повел всех во двор и показал на исполинские следы, отпечатавшиеся на свежем снегу. Белая пелена быстро затягивала их, но Анни и остальные успели рассмотреть отпечатки гигантских сапог, которые пришлись бы впору разве что великану вышиной в десять-двенадцать футов.
«Таких громадных людей не бывает, – уверенно заявил Диего. – По-моему, это чья-то глупая шутка».
С