Глава 8
– Ты специально залетела? – набрасывается на меня Альбина, стоит мне только войти в квартиру.
Сталкиваюсь с гневным взглядом мачехи и презрительным – отца. И как обычно тушуюсь. Даже рот приоткрываю от растерянности. С Альбиной всегда так. Не умею ставить ее на место.
– Мама, прекрати, – рычит сзади Тимур. – Специально или нет, это тебя не касается.
– Что значит, не касается?! – взрывается, не скрывая гнева Альбина. – Как давно продолжается это безобразие? Тимур, ты что, не осознаешь всех рисков? Алимов с тебя шкуру снимет. А эта как всегда выйдет сухой из воды.
– Мама, – угрожающе предупреждает Манучаров. Демонстративно обнимает меня. Целует в висок. – Это не твои проблемы и не тебе их расхлебывать. Лучше сосредоточься на главном. Меня сейчас интересуют все подробности злосчастного заказа. Андрей, тебя тоже касается. Может, что-то вспомнишь?
Не разжимая объятий, он плюхается на диван, увлекая меня за собой. Строго глядит на моего отца, не давая тому соскочить с темы.
– Я тогда только устроился на работу, Тим, – по- бабьи вздыхает папаша. Трясет жирным подбородком. Что-то пережевывает губами. – Все потом узнал от Алечки.
«Алечка! – передразниваю мысленно и добавляю в сердцах. – Чтоб ты скисла, милая!»
Став самостоятельной, я перестала бояться мачеху. Давно не жду ее одобрения. Зато все детство тряслась как осиновый лист. Нет, она не била меня. Но хорошо знала, как ранить словом осиротевшего испуганного ребенка.
От одного ее «придется вернуть тебя обратно в детдом» у меня темнело в глазах. Я старалась забиться в угол. Боялась, что найдут и обязательно отправят обратно. Хотела угодить и понравиться мачехе. Нескладным своим умишком понимала, что только благодаря ей, отец забрал меня из ада детского дома, куда я угодила после смерти мамы.
– Давайте перейдем к делу, – грозно бросает Тимур. Он сейчас напряжен и очень похож хищника.
Альбина театрально вздыхает. Обеими руками обнимает себя. Смотрит на сына печально.
– Расстроил ты меня, сынок, – замечает печально.
Даже в горести эта женщина идеальна. Короткие волосы тщательно уложены. На лицо нанесен легкий мэйк-ап а ля «натурель». Никакого второго подбородка или целлюлита. Альбина Манучарова всегда свежа, подтянута и красива. Но как по мне, от нее за версту веет кладбищенским холодом.
– Мам, я не в первом классе. Люба тоже. Оставь свои оценки при себе, – раздраженно роняет Тимур. Берет меня за руку и добавляет с улыбкой. – Просто смирись.
– Не могу, – мотает головой Альбина. – Я категорически против…
– Я не спрашивал твоего мнения, – гневно отрезает Тимур. – Или мы сейчас вырабатываем одну линию поведения и минимизируем потенциальные потери от следственных действий. Или каждый сам за себя. Только потом не срывай меня с постели и не умоляй помочь.
– Ты думаешь…
– Я уверен, что в банк и в «Алмаз» придут с обысками. И понятия не имею, почему спустя двадцать три года дело снова вернули в производство.
– Есть