Не помешал…
Впрочем, последнюю мысль Рейнальдо уже додумал потом. Когда прошел через стену и тихонько кашлянул рядом с девушкой.
– Простите, Паулина…
– А?!
Девушка вскинулась, готовая загрызть любого, кто помешает ей всласть предаваться горю. Потом увидела Рейнальдо… и побелела, словно простыня.
– Ты…
– Я…
Как так получается?
Живая и мертвый, сто с лишним лет – и восемнадцать, мужчина, который видел всю грязь и изнанку жизни – и девушка, которая росла, словно тепличный цветок.
И все же, все же…
Хватило секунды, в которую их глаза встретились. И Рейнальдо понял – он пропал.
Любовь – это глупости? Конечно, глупости… как он мог любить, если Паулина еще не родилась на свет? Если ее еще не было? Разве он мог полюбить кого-то другого?
Не мог…
А Паулина? Она просто смотрела и впитывала в себя каждую черточку этого мужчины. Своего мужчины… он умер давным-давно? Тогда еще ее дед не родился?
Что ж. У каждого есть свои недостатки. Ей совершенно не интересна история. Ей нужно, чтобы этот человек был рядом. И он – пришел.
– Игнасио…
И столько было в этом имени, что призрак не выдержал. Опустился рядом с ней на кровать… то есть завис над ней так, словно сидел.
– Я… прости, что не приходил раньше.
– Это уже неважно. Ты пришел – и это замечательно.
– Я знаю, я не должен был портить тебе жизнь. Но и удержаться я не мог. Не плачь, мой ангел. Не надо… я не выдержу твоих слез.
– Игнасио… я не буду, – Паулина храбро вытерла слезы чем попало. Попало – наволочкой от подушки. – Ты побудешь со мной?
– До утра. Обещаю.
– А потом? – расстроилась Паула.
– Потом мне надо будет уйти. Я не свободен, у меня есть обязательства.
– Перед кем?
Рейнальдо развел руками.
– Прости…
– Я могу тебе чем-то помочь?
Призрак покачал головой.
– Вряд ли. Расскажи мне о себе, пожалуйста? Я так долго не решался прийти… и так хотел тебя видеть! И совсем ничего о тебе не знаю. Что тебе нравится, что интересно, о чем ты думаешь, когда глядишь в окно…
Паулина храбро улыбнулась.
– А ты мне расскажешь о себе?
– Я расскажу тебе о том, чем я занимался в прошлой жизни. Хорошо?
– И ты не уйдешь до рассвета?
– Обещаю.
Девушка посмотрела в глаза призрака.
Любовь?
Оказывается, она бывает и такая. А вам, господа поэты, должно быть попросту стыдно. Вы совершенно не умеете о ней правильно говорить. Вот.
– Обычно я смотрю в окно, когда не хочу учить уроки…
Освальдо в ужасе смотрел на деда.
Творец милостивый… но как?! КАК?!
Лежащее на кровати… нечто никак не могло быть его дедом. Вот никак…
Его дед был крепким мужчиной, при взгляде на которого так и хотелось сказать – старый дуб еще сто лет простоит, не согнется. Широкие плечи, грива