Глаза мои, тем временем, привыкли ко мраку, и я решила добраться до своей комнаты впотьмах. Волоча чемодан, в сопровождении трех скользящих вдоль стен котов, прошла я мимо трех запертых дверей, в чем убедилась, подергав поочерёдно пыльные ручки (отвратительное чувство), и остановилась возле комнаты с фонтаном. Она единственная оказалась не заперта. «2.1 не бояться и не открывать запертые комнаты». Хорошо, что замки не поддались. А то ввалилась бы туда и… и что? Какое наказание?
Чувство, что мне повезло, усилилось.
По крайне мере, один пункт договора я выполнила. Только вот со страхом справиться намного сложнее.
Силуэт мальчика с цветком в каменной чаше фонтана застыл в свете полной луны за окном. Он выглядел одиноким и печальным.
Кстати, давно замечено, что все страшные истории начинаются в полнолуние.
На этот раз я легко нашла выключатель. Комнату лениво озарил большой плетеный абажур над головой мальчика. Они, как жители разных эпох, едва терпели вынужденное соседство.
Но даже когда темнота на цыпочках отступила, тишина чужой квартиры давила со всех сторон, подталкивая меня в невидимый круг, в котором, я чувствовала, со мной случится что-то нехорошее.
Позади раздался несмелый шаг. Так осторожно переступают с пятки на носок без обуви. Только это шлепок босой ступни. Или скорее мягкое шуршание шерстяного носка.
Я боязливо, но быстро, оглянулась. Никого. Даже тени котов растворились, как расползаются, ещё недавно имевшие очертания знакомых предметов, облака.
Кровать у окна полностью застелена свежим ослепительным бельем. Оно пахло и хрустело прачечной. Возле двух насаженных друг на друга подушек лежали три полосатых полотенца. От них исходил тонкий аромат душистого мыла. Горьковатый, старый запах. Так пах бабушкин халат по утрам. Уже к завтраку она переодевалась в домашнее платье. Платье пахло по-другому. Оно пахло кофе, яичницей, жареным хлебом, маслом, немного хлоркой и абрикосовой косточкой.
Я был уверена, что заснуть в этой странной комнате, расположенной в не менее странной квартире, будет сложно, однако, едва я переоделась в пижаму и улеглась в кровать, как немедленно уснула. Если какие-то сны мне и виделись, то я их не запомнила.
Проснулась уже засветло от привычного звона будильника на телефоне. Я забыла накануне перевести время, чтобы встать пораньше, поэтому, учитывая дорогу, уже сильно опаздывала.
Мои надежды на то, что старуха еще спит, не оправдались. Едва я вышла из комнаты, как услышала из темноты (видимо, Мария Александровна все же активно экономила электричество) голос:
– Уборная в конце коридора. Ванная рядом.
Я пробормотала что-то, отдаленно напоминавшее «спасибо», и побежала приводить себя в порядок. От завтрака отказалась – перехвачу кофе по дороге и довольно.
На работу я приехала за минут пять