Начало и конец. Михаил Григорьевич Теверовский

минут до обозначенного времени. Выпил кофе в одном из кафе на площади, прогулялся, делая вид, что фотографирую ратушу, потом набережную реки Мотлавы. Я не увидел ни одного человека, который вёл бы себя странно. Казалось, всё чисто и спокойно. Без двух минут я стоял на оговорённом месте, делал вид, что изучаю в телефоне карту и отзывы, думаю, куда направиться дальше. В двенадцать я увидел информатора, – Джереми изо всех сил старался рассказывать спокойным безучастным тоном, даже вспоминая тот момент, как она шла к нему, выделяясь из толпы красотой и изяществом, словно ангел среди людей. Он использовал всё своё умение, чтобы скрыть эмоции как можно глубже. – Информатор направлялся ко мне, как и договаривались, в полном одиночестве. Казалось, совсем немного – и миссия будет выполнена: он подойдёт ко мне, мы сделаем вид, что крепко обнимаемся, во время этого из-за его пояса я достану пакет документов, после чего мы пройдём через ворота и разойдёмся: я по набережной, информатор – по мосту.

      Гордон молча слушал. Не задавал вопросов, не уточнял детали. Джереми понимал, что он и так всё знает. Как была обговорена встреча, как происходила, притом до самых мелких подробностей, и, разумеется, чем закончилась. Знал ли он о том определившем дальнейшие события выборе, что сделал Джереми?

      – Всё шло по плану. Информатор приближался ко мне, как вдруг из толпы вынырнули трое. Они действовали слаженно. Один из них крикнул, чтобы информатор остановился. В этот момент мне поступил звонок от координатора. Я схватил телефон, продолжая краем глаза наблюдать за ситуацией. Координатор сообщил мне, что нас раскрыли и что я должен немедленно скрыться. В этот момент информатор сделал глупость – попытался скрыться, дёрнувшись по улице Поньчошников, уходящей от арки вправо вдоль набережной. Преследователи выхватили скрытые в полах рубашек пистолеты и открыли огонь. Пытаясь смешаться с толпой испугавшихся туристов, я попробовал уйти по направлению к мосту, но две пули остановили меня… Дальше были арест и череда допросов, пока меня не обменяли.

      – Хорошо. Джереми, мог ли твой информатор выдать тебя?

      Джереми вспомнил её всегда доверчивое и слегка детское лицо. Нежные прикосновения мягких рук, поцелуи и тихое дыхание около уха, иногда срывающееся на едва слышимые стоны, когда они встречались в очередном отеле поздней ночью. Затем перед глазами словно предстала фотография: она, уже ничком упавшая на мостовую, в пятне расползавшейся из ран крови. Теперь уже безжизненные серые глаза с испугом смотрят на него, на Джереми, сорвавшегося с места – но не к мосту, нет. К ней…

      – Нет. Информатора убили прямо там, на месте. Думаю, выдавая нашу сеть, он бы поставил главное условие – сохранить ему жизнь.

      – Случайная жертва?

      – Не думаю, что им нужно, чтобы другие боялись раскрывать чужих шпионов. В чем смысл обещанных денег, если потом не сможешь их потратить?

      – Есть ли у тебя предположения, кто же это мог быть? – Гордон не сводил глаз с Джереми и даже ни разу не моргнул.

      – Если