Я настучала несколько предложений, поневоле прислушиваясь к концерту. У музыканта явно что-то не ладилось, одно и то же он играл уже, наверное, пятидесятый раз.
Играл он что-то до боли знакомое, и мне хотелось продолжения. А его как раз и не было!
Я захлопнула ноутбук и подошла к старинной, еще прабабушкиной иконе Спасителя.
– Господи, – сказала я. – Прости меня, злюку непутевую! Но пусть он заткнется, Господи! Мне работать надо!
Однако ничего не произошло. Волынка не сломалась, горнист не упал замертво, а я продолжала закипать.
***
Пытка духовым инструментом продолжалась несколько дней. Я ходила злая, невыспавшаяся, даже похудела немного. По ночам я писала, а днем слушала горе-исполнителя.
Наконец решила с ним поговорить. Да и познакомиться – сосед, как-никак.
Двери мне открыл какой-то упырь – бледный, с красными глазами и ногой в гипсе.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я.
– Здрасте, – ответил упырь. – Чё?
– Чё? Он еще спрашивает – «чё»? – заорала я в ответ. Тащи сюда свою волынку, я ее в салат покрошу!
– Саксофон, – автоматически ответил этот вурдалак.
– Да хоть геликон! – взвизгнула я. – Ты мне дашь поработать или нет? Целыми днями одно и то же, одно и то же! Я из-за тебя все сроки пропущу! Ночами не сплю, работаю! Днем не сплю – тебя слушаю!
– Иди, работай, кто тебе не дает?
От такой тупости у меня аж кулаки сжались сами собой. Так и звезданула бы! Пожалела. Все-таки на костылях, в гипсе.
Странно, но мы, не сговариваясь, сразу начали с обращения на «ты», хотя для меня это очень непривычно. Может, горнист к этому и привык, но я… Надо же – «кто тебе не дает»!
– Ты не даешь! – заорала я. – Дудишь в свою дудку, чтоб ей пусто было! И ладно бы что нормальное играл, а то ведь тянешь две ноты!
– Ладно, пока, – вдруг неожиданно закончил беседу сосед и захлопнул дверь перед моим носом.
Я постояла, ошарашенная. Познакомились. Потом подумала, что он все понял и некоторое время даст мне пожить для себя. Снова подошла к иконе, затеплила свечу и от всей души сказала:
– Спасибо, Господи!
Походила по квартире несколько минут, вымыла посуду, выпила кофе. Тишина…
– Слава Тебе, Господи! – воскликнула я и…
За стеной очнулся горнист.
Вообще-то, я всегда считала, что саксофон – музыка романтичная и нежная. Теперь я так не думаю. Неугомонный саксофонист никак не мог выучить одну музыкальную фразу.
Я вскочила на кресло, которое стояло как раз возле стены, смежной между нашими квартирами. И, отбив себе кулак, выстучала по стене – И! ДИ! ОТ!
Думала, он не услышит. Услышал. И выколотил мне в ответ:
– СА!