Конституционные положения конкретизируются в уголовном законодательстве, ст. 9 которого устанавливает, что преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния.
Чаще всего момент начала и окончания преступления не разнесены значительно во времени и определение закона, который подлежит применению, особой сложности не вызывает. Но в тех случаях, когда преступный результат существенно отдален во времени от начала совершения действий (бездействия), его повлекших, возникает вопрос о том, что следует считать временем совершения преступления. Время его материализации, т. е. проявления вовне вредных последствий, или же момент начала осуществления преступной деятельности? Особую актуальность рассматриваемый вопрос приобретает тогда, когда в период между совершением деяния и наступлением общественно опасных последствий вступает в действие новый закон, изменяющий уголовно-правовую оценку содеянного или его наказуемость.
В юридической литературе ответ на этот вопрос относится к числу дискуссионных и решается по-разному.
Н. Д. Дурманов полагал, что если состав преступления включает в себя наступление общественно опасных последствий, то такое преступление необходимо считать совершенным тогда, когда эти последствия наступят.[440] Аналогичную позицию занимает А. Н. Игнатов, исходящий из того, что «поскольку основанием ответственности уголовное и уголовно-процессуальное законодательство считает наличие состава преступления, т. е. наличие всех признаков, определяющих преступление и указанных в уголовном законе, то преступление следует считать совершенным, когда будут установлены все эти признаки, включая последствия».[441]
Согласиться с указанными предложениями нельзя. Факт наступления или ненаступления указанных в законе последствий имеет значение для определения момента не начала, а окончания преступной деятельности. И если преступление было начато в период действия одного закона, а общественно опасные последствия наступили во время действия другого, то это не означает, что временем совершения преступления стало время наступления последствий. При определении закона, по которому должен отвечать виновный, мы исходим из того, что виновный знает, какой закон он нарушает и какая ответственность за это нарушение установлена. Это осознание наиболее ярко проявляется именно в момент совершения преступления, а не наступления последствий; виновный может точно не знать, когда, например, наступит