Изображение поплыло, глаза перестали фокусироваться, тело стало прозрачным и все стремительнее растворялось в белой пустоте.
– Ты возвращаешься, – шепотом сказала мама.
– Нет, нет…
– Люблю тебя.
Голову словно сверлили, она трещала и гудела, но он все равно, морщась, поднялся на локтях. Осмотрелся: красиво обставленная богатая комната с зажженным камином, сводчатый темный потолок с шикарной люстрой, создающий довольно мрачную и одновременно таинственную атмосферу, за витражным красно-оранжевым окном ночь. Он совсем один, за стенами тишина.
Норд попытался хоть что-то вспомнить. В памяти всплыли несколько отрывков: Маркус под лапой Черного Тумана, как он бежит к нему, сильный удар, чувство полета, когда ноги оторвались от земли, а дальше ничего. Хотя последнее воспоминание, самое мутное, о ярком свете.
– Что со мной… Я был мертв? – задал он вопрос вслух.
Норд почти что сполз с черного кожаного дивана, поднял меч, лежащий рядом с ним и, едва переставляя ноги, вышел из комнаты, толкнув плечом резную дверь. Оказавшись в коридоре с горящими подсвечниками и канделябрами, он прислушался: единственные приглушенные звуки доносились этажом выше. После недолгого блуждания по коридору нашел винтовую лестницу с бардовой ковровой дорожкой, поднялся буквально на несколько ступенек и замер. Его вниманием завладела искусно написанная картина во всю высоту стены.
Это был портрет четырех человек, двое взрослых и двое детей. Мужчина, король Лариус, смотрел с холста величавым взглядом своих темно-карих с морщинами глаз, каштановые волосы струились чуть ниже мочки уха, а голову украшала корона с красными рубинами. Одной рукой он обнимал жену за талию, а другая лежала на плече его сына.
– Королевская семья, – одними губами проговорил Норд.
Рыжая женщина в великолепном платье, с россыпью веснушек и очаровательной улыбкой с ямочками на щеках – королева Веста. Она держала за руку в точности похожую на нее юную девушку – принцессу Эдану и маленького золотоволосого мальчика, перенявшего взгляд отца.
– Ох, Эйден…
В голове вихрем закружились мысли: «У человека, который безжалостно уничтожил свою семью, не будет висеть их портрет».
Приглушенные звуки снова напомнили о себе, Норд оставил рассматривание портрета, поднялся выше по лестнице и побрел по очередному коридору на источник шума. Из проема в стене горел свет от огня, и парень осторожно заглянул в него.
В пустом зале к нему спиной стоял Эйден, крутил огненный стафф с фитилями на концах. Он изящно вращал его в руках, грациозно работая кистями, перекатывал по плечам, спине, подкидывал и ловко ловил.
Но Норд отчаянно всматривался в голую спину Эйдена с каким-то рисунком. И у него перехватило дыхание, когда он понял, что на ней запечатлено. Во всю ширину плеч была изображена огромная птица, раскинувшая крылья в обе стороны, ее оперение тянулось до самых запястий короля. Рисунок слегка светился и поблескивал.
– Это