– Вот это да… здорово! – он повернул ладонь, ловя другие толчки.
Я почувствовала, что ещё немного, и он скользнёт руками туда, куда мне не хотелось бы его пускать, но он так и сделал, похоже, не вполне владея собой, поэтому я отступила, смущаясь.
– И-извини… – покраснел Марат, отходя. – Извини-извини, я… ох… Господи…
Он поднял руки вверх, будто говоря: «сдаюсь, больше не буду»…Перевёл дух, и спросил, посмотрев на меня:
– А… наш с тобой… наш с тобой… ребёнок… тоже толкался так?
Я покачала головой.
– Наш сын не дорос до такого срока, – негромко сказала я, садясь в машину, от этих слов у меня пересушило горло. – Было чуть больше пяти месяцев.
– Сын? – он посмотрел на меня. – Мальчик был… теперь тоже мальчик?
– Да… кажется, – я отвернулась, меня смущал этот разговор.
– Кажется? – усмехнулся он, взглянув на меня.
– Ни в чём нельзя быть уверенными, сейчас да, и тут же нет. Тогда… я только начала думать о нём как о сыне, представлять, говорить с ним, как… как он погиб…
– Ты так говоришь, будто… он родился и… Обычно к этому относятся проще, – сказал Марат.
Я посмотрела на него:
– Мне не было просто. Мне не было просто обнаружить себя беременной в одиннадцатом классе, и даже… мы ведь даже не были, как следует, знакомы с тобой… И смириться, и принять это, понять… принять ребёнка в свою жизнь, когда я не только не была готова, но и сама ещё не перестала быть ребёнком… – захотелось вдохнуть, вспоминать это всё было очень тяжело. Я не думала, что будет так тяжело… – И только в моей душе начал строиться дом для него, весь мой мир начал преобразовываться вокруг него, как…всё оборвалось, он погиб. Для меня он погиб, а не просто не родился. Тем более, после мне сказали, что детей больше не будет.
– А… как же? – он кивнул на мой живот.
– А это… чудо… Наверное, за то, что я так много потеряла. – Н-да… потери… теперь наш сын был бы… в четвёртом классе…
Марат вздохнул, захлопывая дверцу.
– Едем. К утру будем в Ленинграде.
Я улыбнулась:
– Я тоже называю Питер Ленинградом.
Да, мы ехали всю ночь, меняясь за рулём, и не давая спать друг другу, перекусили, в ночном кафе в центре какого-то маленького городка на границе Ленинградской области. Ужасные засохшие бутерброды с колбасой, кофе. Марат мучился от жажды, мы купили две бутылки красного вина и воду, и поехали дальше. Оставшаяся часть пути промелькнула почти незаметно, и только под утро уже смертельно хотелось спать, я буквально клевала носом, и ловила на том же Марата, который пил воду с вином всю дорогу. Наконец, впереди вместе с рассветом стали проступать очертания