– Я встаю в семь утра.
Они бродили по вечерним улицам и незаметно оказались в районе дома Максима. Было за полночь, стало совсем зябко и холодно.
– Зайдём? – кивая в сторону дома, спросил он.
– Чей это дом? – спросила Злата.
– Мой, – ответил он.
– Ты его купил? – продолжала она.
– Нет, он достался мне после сестры.
Парень стал рассказывать о своей семье, о сестре, которая погибла вместе с мужем в автокатастрофе два года назад. Дом был подарен ей на свадьбу и после гибели перешёл по наследству родителям.
Максим родился в обычной рабочей семье, которая крепко стояла на ногах. Деньги собирали, экономя на всём, и складывали, чтобы помогать своим детям. Старшему сыну построили дом. Дом сестры, который они приобрели по случаю, передали Максу. А младшей сестре достанется родительский. Так решили родители парня.
Когда Макс стал зарабатывать и тратить деньги по своему усмотрению, не одобряли его расходы, считая, что без многих вещей вполне можно прожить. А в целом родители не вмешивались в жизнь детей, но всегда были готовы прийти на помощь.
Дом, принадлежавший парню, был двухэтажным коттеджем современной постройки на два входа. Такие дома построили для семей руководителей одного из бывших СМУ города. Планировка отличалась от привычных большой кухней и гостиной с камином.
Макс растопил камин, в дальнем углу гостиной горел торшер, играл магнитофон. Они танцевали, о чём-то говорили, он вспомнил, что у него есть немного домашнего вина, они выпили. Снова танцевали, целовались, целовались, целовались.
«Как хорошо! Ну как же хорошо», – думала Злата.
Он поднял её на руки и понёс на второй этаж.
Они почти не говорили о любви, чувства выражались взглядом, прикосновениями, песнями, спетыми невзначай, так, по случаю. Положив на кровать, целовал нежно, слегка покусывая губы, потом прильнул сильней, стал гладить волосы, шею, плечи. Его руки скользнули под кофту. Вверх, вниз и снова вверх хаотично задвигались руки. Пальцы потянулись к груди и крепко сжали её, его дыхание прерывалось. Голова девушки кружилась, раньше она не испытывала таких чувств. Его настойчивые руки скользили по телу, всё ниже и ниже. Щёлкнула кнопка джинс… Еще мгновение….
– Нет! – закричала Злата. – Нет, – повторила она и вскочила с кровати, отошла к окну и затихла.
Повисла тишина. Он закурил, встал, обнял её сзади за плечи.
– Ну что ты? Испугалась?
– Прости, я не должна, я не могу, я не готова, – бормотала она.
Он повернул её к себе и сказал:
– Я подожду, пока ты сама этого захочешь.
Горел камин, и гитара пела есенинским слогом:
…Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным…
Хмурый, дождливый