– Сначала мыться!
– Точно. Сама справишься?
Мишель опять закатывает глаза и, прихрамывая на одну ногу, выходит. Для ребенка с ДЦП она очень и очень подвижная. Пока Мишель купается, я проверяю почту, вспомнив о злосчастной статейке. Пробегаюсь по сопровождающим её фото. Наталья красива, бесспорно. Но мне неприятно на неё смотреть. И читать неприятно её излияния о том, как важно составлять чертово меню. Потому что она никогда этим не занималась. Хватает меня примерно до середины текста. Чувствуя, как в душе вновь поднимается мутная злоба, я отвечаю на письмо коротким «ок» и сворачиваю переписку.
Глава 4
Нелли
Следующие три недели пролетают, как один день. Время вообще с возрастом ускоряется, а лето проносится как-то уж совсем ненормально быстро. Я порхаю с одного светского мероприятия на другое. Что-то пишу, делаю какие-то обзоры, посещаю презентации, различные ивенты, уделаю много времени развитию своего «Телеграм»-канала, тусуюсь со звёздами, выступаю в роли модного эксперта на съёмках ТВ-шоу. И вроде бы всё идет как надо. Вот она – та жизнь, к которой я всегда стремилась, но почему-то она меня совершенно не радует. Ближе к середине августа я ловлю себя на том, что уже и забыла, когда нормально спала. Когда ехала после работы домой, а не на очередную халтурку, когда сыто ела… Был ли у меня за это время хоть один трезвый день? Ведь куда не придёшь – тебе первым делом норовят сунуть в руки бокал шампанского. Не жизнь, а сплошной праздник, от которого я ужасно устала. Оказывается, выгорание запросто можно схлопотать, даже занимаясь любимым делом. Осознание того, что полностью выдохлась, приходит внезапно. Прошу у Вишневской несколько выходных. Она даёт, видно, понимая, что на работе толку от меня всё равно мало. Еду домой с единственным желанием – завалиться в кровать и провести перед телевизором несколько дней, тупо пересматривая любимые фильмы. И, наконец, выспаться. В квартире никого – свобода. Соседи днём на работе. Димка уехал проведать родителей, а Василий Александрович выбил для себя и Симочки путёвку в санаторий. Позавчера их проводили.
Захожу в квартиру.
– Есть кто? – кричу на всякий случай.
Ни-ко-го. Только эхо прокатывается. Довольно качаю головой. Заказываю поесть, иду в душ, смывая липкий пот – жара в этом году ужасная. Доставка приезжает неожиданно быстро. Расплачиваюсь. Плетусь в кухню. М-да. С голодухи я назаказывала столько, что еды теперь хватит на неделю. Щедро наполняю свою тарелку. Остатки убираю в холодильник. Настроение медленно, но верно ползёт вверх. Я красиво сервирую поднос, пританцовывая, выхожу в коридор и сталкиваюсь в дверях с…
– Вы кто?! – отскакиваю в сторону, но уже поздно. Бокал с вишнёвым соком падает, заливая белоснежную рубашку мужика, макароны съезжают с тарелки на поднос, а с подноса – на всё ту же белоснежную рубашку.
– Твою мать!
– Вы кто?! Что вам надо?! – я пячусь назад, отбрасываю поднос на стол и хватаюсь за огромный разделочный нож. В коридоре темно, кухню, напротив, заливает