Последовала пауза, в течение которой профессор Климан обвёл взглядом всех взбудораженных членов комиссии. Он наморщил лоб, потёр подбородок, взъерошив седую бородку длинными жилистыми пальцами… В этой медлительности не было желания высказаться, но все взгляды обратились на него, вынуждая к речи. Заложив ногу за ногу и скрестив руки на груди, он начал с некоторой медлительностью:
– Если любопытство касается серьёзных проблем, то оно именуется жаждой познания, и мне импонирует то, что молодой человек, так сказать, продолжил строить фундамент в увы, совершенно безнадёжной области. Мне довелось работать с профессором Камусом. Мы исследовали активацию митохондриальной плазмиды для регуляции генной активности в онтогенезе одной человеческой субрасы. И что странно: эксперименты на животных проходили успешно, и нам удалось перекодировать биохимию внутреннего механизма заданного объекта с заранее благоприятными свойствами, однако на клоно-людях не удалось активировать ни одной н. п.[3] Встроенная чужеродная ДНК реплицировалась так, как будто являлась обычным компонентом супрессивного режима. Пришлось выводить новый подтип клеток: смесь человеческого и животного генотипа. Из нескольких миллиардов проб удалось активировать несколько н. п. И вы вправе спросить: «У кого?» У раннего палеоантропа! Мы долго не понимали – почему? Так вот, ответ пришёл гораздо позже. Так родилась псевдотеория «сильного психологического следования». Генетическая память не дала активировать код – мы оказались в тупике. Но по прошествии времени я понял, что был нащупан фундамент чего-то необычного и исключительного. А ответить более полно нa поставленный вопрос – не в области моей компетенции. Это, так сказать, истина, помноженная на сомнение, относящаяся к разряду догадок. Кроме того, прошу заметить, что вопрос слишком масштабный и полиморфный.
Профессор охватил колено руками и обвёл зал хищным взглядом:
– Я полностью согласен с оппонентом – понимание действия зависит от знания его причины и заключает в себе последнее. Причина в данном случае достаточно чётко обозначена, но, в свою очередь, могу лишь предложить долю скептицизма, которая экономит время…
Присутствующие с затаённым дыханием следили за каждым жестом оратора. В их взглядах можно было прочесть, что они заранее догадывались о том, что скажет профессор.
– С одной стороны, в нашем деле оригинальность ценнее, чем правота, – элемент абсурда должен присутствовать в науке тоже, не спорю, – продолжал председатель комиссии. – Довольно долго мы изучали природу вещей через финансовые либо информационные отношения виртуальных миров. Возможно, пришло время начать изучать сущее через призму «сильного психологического следования». Понять причины зарождения трансценденции в генетических слоях. – Он замолчал, почесал подбородок и замер, наслаждаясь собственными словами.
Новая